Февраль 1911. Новгород. Пробуждение весны в феврале. Небо стало высокое, светлое. Как море небо стало, с кораблями на небе. Небо оттаяло… На небе ледоход, там открылось море, а тут все сковано. Утром ярче блестят дневные звезды на снегу, в полдень летит золотая капля, будто с неба. Вечером на красном черная птица, на черных деревьях стаи собираются, и внизу все белое, белое. А на деревьях кора оживает… И радостно, и трепет… волнение. Избушка, занесенная в сугробах, все еще закрыта снегами, выглянула на красной заре красными окнами, и малиновый снег лежит, и голубая тропа: протоптали коровы от избушки дорогу…
Под капелью на площади собрался русский народ, как воробьи; так же, как воробьи, и оглядываются, клюют что-то… и что-то болтают. На северном небе цветы, только на северном небе я знаю эти нежные цветы, еще в Феврале; северное небо весной такое прекрасное, каким никогда не бывает южное море. С каждым днем все светлее и светлее, все больше и больше на небе цветов, уже и вечерами светло. А на улице сторож по-прежнему зажигает фонари, и стоят они, как пьяные гуляки, не зная, что близко-близко время белых ночей и вечного [невечернего] света.
#ДневникПришвина
Картина Константина Горбатова «Новгород» 1919
