Храмы монастыря:
Церковь Прокопия Чтеца
Церковь Модеста, Патриарха Иерусалимского
Местоположение монастыряМонастырь находится примерно в километре к югу от горы Сион, через «Долину Енномову», на вершине горы, называемой ныне холмом Ханании (Гиват-Ханания), на высоте 777 м над уровнем моря. Как называлась эта гора в древности – неизвестно, ибо при том, что она описана в двух местах в книге Иисуса Навина (Навин, 15:8, 18:16), название ее там не приводится. Упоминание горы в этой книге связано с межеванием границы между уделами Иудиным и Вениаминовым. Согласно одному из предложений идентификации местоположения Горы Злого Совета, монастырь занимает место, где и проходил этот совет (в летней резиденции первосвященника), принявший решение о передаче Иисуса Христа в руки римлян на распятие, – между Каиафой, тестем его Анной и старейшинами. («А взявшие Иисуса отвели Его к Каиафе первосвященнику, куда собрались книжники и старейшины». – Евангелие от Матфея, 26:57.) Впрочем, более распространена версия, по которой Гора Злого Совета располагалась примерно в полутора километрах к юго-востоку от монастыря, в месте, где сегодня расположено представительство ООН в бывшей резиденции британского верховного комиссара – в районе Армон-ха-Нацив (Следует отметить, что по преданию иерусалимских армян, дом Анны, где проходил совет, находился на месте нынешней церкви Ангелов в Армянском квартале Старого города, т.е. примерно в полутора километрах к северу от монастыря Модеста, и, хотя версия эта отвергается другими христианскими конфессиями, можно сказать, что с топографической и исторической точки зрения она наименее противоречива.) Само название Гиват-Ханания (Холм Ханании) было присвоено району в 1958 г. на основании идентификации данной горы как места, где был похоронен тесть Каиафы, первосвященник Ханания (в русской традиции – Анна). Также утверждается, что здесь в 63 г. до н. э. находился военный лагерь осадившего Иерусалим Гнея Помпея. Эти факты приводятся, как не подлежащие сомнению, многими путеводителями – вслед за авторитетным Зеэвом Вильнаи, который ссылается на Иосифа Флавия. Однако внимательное прочтение соответствующих мест у Флавия (Иудейские древности, XIV:4:2; Иудейская Война, V:12:2) заставляет, мягко говоря, усомниться в верности данных утверждений (в отношении лагеря Помпея, они прямо противоречат тексту Флавия, в отношении могилы Анны – версия не вытекает из Флавия, не оправдана топографически и не подтверждается данными археологических раскопок). Арабское название монастыря – Дир Абу-Тор – топографическое и означает «монастырь в районе Абу-Тор». Так на протяжении веков называлось мусульманское поселение на вершине горы, переданной Саладином в дар одному из его военоначальников, Ахмаду аль-Кудси, по прозвищу Абу-Тор («отец быка»: по преданию, он сражался верхом на быке, а не на коне). Сегодня монастырь со всех сторон окружен малоэтажной жилой застройкой, в основном, еврейской: до 1967 г. стена, возведенная по линии прекращения огня 1949 г. и разделявшая район надвое, проходила в нескольких десятках метров к востоку от монастыря, оставляя его на еврейской стороне.История монастыря.История монастыря насчитывает, по меньшей мере, полторы тысячи лет. Допуская, что существуют опубликованные исследования, более или менее подробно описывающие историю обители, я вынужден признать, что пока они не попали в круг моего чтения. Те же источники, которые были в моем распоряжении, говорят об истории монастыря крайне мало, чтобы не сказать ничего. Тем не менее, может быть сделана попытка реконструкции истории монастыря, каковая реконструкция окажется возможной при условии одного допущения, о котором я скажу ниже.Итак, следует полагать, что монастырь существовал уже во второй половине III века. Вероятно, это был один из многих небольших монастырей, выросших на окраинах Иерусалима. В то время в нем подвизался некий Прокопий, служивший чтецом. Большая церковь Святого Сиона (примерно в километре к северу от монастыря Модеста) требовала для богослужений значительного числа подготовленных певчих, многие из которых жительствовали в расположенных неподалеку малых обителях (предложения подобного служения получали впоследствие многие из известных исторических церковных деятелей, например, Савва Освященный и его агиограф – Кирилл Скифопольский). Можно предположить, что Прокопий был одним из таких певчих. На 19 году правления императора Диоклетиана, т.е. в 303 г., правитель Палестины Флавиан, имевший резиденцию в Кесарии Маритиме, разослал по провинции грамоты с повелением сровнять с землей христианские церкви, а книги Священного Писания сжечь. Открытое исповедание христианства считалось преступлением, наказанием за которое было тюремное заключение. Прокопий, видимо, не скрывал своих убеждений, возможно, даже публично выступил с критикой новых постановлений. За это он был взят под стражу и доставлен в Кесарию, где должен был выслушать свой приговор из уст самого правителя – Флавиана. Всё это описывает Евсевий Кесарийский в своей «Церковной истории», а именно: в разделе «Мученики Палестины», печатающемся в качестве прилоложения (к Книге VIII) в некоторых изданиях Евсевия. (В издании на русском языке – Евсевий Памфил. «Церковная история». М., Издание Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993, – этот раздел опущен.) Евсевием мученичество Прокопия описывается так: «Первым из мучеников в Палестине был Прокопий, который, прежде чем выслушать приговор, осуждавший его на лишение свободы, сразу после того как он предстал перед судом правителя [Флавиана], когда ему было велено принести жертву так называемым богам, объявил, что он знает лишь Одного, кому подобает приносить жертвы, что он и желал бы [сделать]. Когда же ему было приказано совершить возлияния в честь четырех императоров, он, приведя [в ответ известную] цитату, вызвавшую неудовольствие правителя, тотчас был обезглавлен. Цитата была из поэта: «οὐκ ἀγαθὸν πολυκοιρανίη• εἷς κοίρανος ἔστω» («Нет в многовластии блага; да будет единый властитель.» — Илиада, 2, 204)». Тот факт, что Прокопий был прославлен как мученик под именем Прокопия Чтеца, свидельствует о его молодости: служба чтецом в те времена была обычно самым началом карьеры священнослужителя. Другой факт, вытекающий из приведенного рассказа, заключается в том, что Прокопий, по всей видимости, был из обеспеченной семьи. Иначе бы он не смог получить хорошего классического образования, без которого даже урожденный грек, не говоря уже об эллинизированном сирийце, вряд ли мог легко разбрасываться цитатами из Гомера. Обо всем остальном (служба переводчиком с сирийского, проповедником и экзорцистом, жизнь в Иерусалиме и Скифополе, крайняя аскеза и умерщвление плоти) доступные мне тексты Евсевия никак не упоминают. Тело Прокопия было, по-видимому, тайно возвращено в Иерусалим и погребено в монастыре, где он подвизался, – возможно, даже в той самой подземной келье, что служила ему пристанищем при жизни. С течением времени, после того как он был прославлен как святой мученик, над этой кельей была возведена церковь, освященная, предположительно, в его честь. Келья, таким образом, превратилась в крипту.О следующих трех столетиях истории монастыря неизвестно практически ничего. В 614 г. при нашествии на город персидского шаха Хосрова II Парвиза обитель вместе со всеми иерусалимскими святыми местами и монастырями была разрушена. Во время персидского погрома в городе погибло от 60 до 90 тысяч человек (по разным источникам). Впрочем, по свидетельству армянского историка VII века епископа Себеоса, число убитых составило 17 тысяч, а 35 тысяч было взято в плен и уведено в Персию. Среди них был и иерусалимский патриарх Захария. Стать местоблюстителем патриаршего престола было было возложено на Модеста, игумена монастыря аввы Феодосия. (Согласно Лебо (Lebeau), Модест был настоятелем монастыря св. Феодора. Первая версия представляется более вероятной: во-первых, обитель Феодосия была самой большой и влиятельной киновией в Иудейской пустыне, и кому, как не ее игумену, должно было принять на себя обязанности местоблюстителя, во-вторых, монастырь св. Феодора – если, конечно, имелся в виду монастырь близ деревни Метопа, сегодня – урочище Хирбет эль-Катт, – был грузинским.) Модесту на тот момент было 77 лет (родился в Севастии Армянской в 537 г.). Несмотря на возраст он ревностно принялся за восстановление святых мест, взяв на себя руководство этим нелегким делом. Немалое содействие оказал ему александрийский патриарх св. Иоанн Милостивый, пославший значительную денежную сумму и тысячу рабочих для восстановления храма Воскресения (Гроба Господня). Бесспорным считается то, что усилиями Модеста были восстановлены храм Гроба Господня, Сионская церковь, церковь Вознесения на Елеоне и церковь Успения Богородицы рядом с Гефсиманией. В отношении всех остальных монастырей и церквей города точных данных не имеется. Однако упомянутый Себеос приводит текст письма Модеста армянскому владыке Комитасу, в котором утверждается, что восстановлены были все церкви города: «Теперь согласно тому, что ты говорил, все церкви иерусалимские устроились милостью Божию и вашими святыми молитвами; и поклоняются в них. Мир царствует в граде Божием и в окрестностях его…» В числе прочих, восстановлен был и монастырь при церкви Прокопия. Модест, по-видимому, сделал его своей резиденцией, что, быть может, объяснялось тем, что после многих десятилетий, проведенных им в пустынной обители Феодосия, он тяготился жизнью в городе, монастырь же Модеста находился по меньшей мере в километре от городских стен, и из него окрывался вид на те же пустынные горы, которые Модест привык видеть из обители Феодосия. 12 декабря 627 г. император Ираклий одержал решительную победу над персами, и, по условиям заключенного мира Крест Господень и все палестинские пленники, в том числе и патриарх Захария, вернулись в Иерусалим. По смерти Захарии в 632 г. неутомимый устроитель Святых Мест Модест был избран патриархом, в каковом чине и провел оставшиеся 2 года своей жизни. Он скончался в 18 декабря 634 г. 97 лет отроду и был похоронен в своем новом монастыре в крипте северо-восточнее крипты-усыпальницы Прокопия. Впоследствии над его могилой (или рядом с ней) была возведена церковь, освященная в его честь. (Некоторые источники указывают местом его упокоения церковь Элеона на Масличной горе (ныне там католический монастырь Патер Ностер), однако, вероятно, его мощи были перенесены туда в более позднее время. В 2006 г. мощи были обретены при обследовании мощехранительницы Национального исторического музея в Софии и 14 декабря того же года переданы Софийской духовной семинарии св. Иоанна Рыльского.) Таким образом, после причисления Модеста, Патриарха Иерусалимского, к лику святых, монастырь оказался непосредственно связан с именами сразу двух местных святых, что выделяло его среди прочих обителей города.После арабского завоевания монастырь постепенно приходил в упадок, пока не был совсем заброшен. Возможно, окончательно обитель была разорена при «безумном» халифе Хакиме в 1009 г.В XIX веке территория монастыря была выкуплена Иерусалимской патриархией. Началось благоустройство, в рамках которого выстроена ограда с двумя вратами – западными и южными, проложены аллеи, построена беседка на месте, откуда открываются чарующий вид на Старый город и Елеон, возведено скромное здание церкви Модеста и кое-какие надворные постройки к востоку от церкви, включавшие, по-видимому, небольшую звонницу. Точные даты этих строительных начинаний выяснить мне пока не удалось, как бы то ни было, это было до 1918 г., поскольку на аэрофотосъемке от 3 июня 1918 г., выполненной авиаторами 304-й Баварской эскадрильи германской армии, и церковь Модеста, и надворные постройки уже имеются. Далее этого, однако, дело не пошло: в качестве действующего монастыря обитель тогда так и не возродилась. На протяжении большей части ХХ века монастырь оставался в запустении. Территория его заросла диким колючим кустарником, распространенным в Иудейских горах, беседка разрушалась, церковь Модеста заполнял бытовой мусор и обломки мебели, крипты при церкви Прокопия зимой заливались водой, стоявшей в них по многу месяцев, западный вход в крипту Прокопия находился в аварийном состоянии и грозил обрушением. В второй половине ХХ века на территории монастыря проводились обзорные археологические раскопки (без консервации) под руководством А. Овадии (1970) и Х. Гольдфуса и З.-М. Гозлана (1985). Раскопки выявили остатки двух церквей V-VII веков – Прокопия и, предположительно, Модеста. (Остатки второй церкви в настоящее время засыпаны и на местности не просматриваются.) По-видимому, в конце 90-х годов ХХ века наметились изменения к лучшему. С благословения патриархии в монастыря стала подвизаться монахиня (матушка Фотина). Силами русских добровольных помощников было проведено благоустройство территории. (Часть информации, относящейся к новейшему времени, получена мною устно от одного из таких помощников.) Церковь Модеста была отремонтирована, был соороужен небольшой иконостас, навешены двери, проведено электричество. Крипты были очищены от мусора, своды их – укреплены и гидроизолированы. Расчищены от растительности развалины церкви Прокопия, в апсиде ее установлен памятный крест. По словам добровольца, занятого в ноябре 2008 г. на благоустройстве монастыря, в 2000 г. частный подрядчик начал возведение жилого дома на участке, частично захватывавшем с востока монастырскую территорию. Дело дошло до суда, в котором патриархия выиграла, а подрядчик проиграл. В 2002 г. незаконное строительство было прекращено, однако, уходя, подрядчик отомстил, подогнав технику и разрушив надворные постройки и звонницу. (Данные эти требуют проверки.) По не слишком ясной информации из того же источника, в конце 2008 г. патриархия склонялась к тому, чтобы заморозить деятельность по возрождению монастыря и законсервировать уже восстановленные сооружения.Таковой представляется история обители. Реконструкция ее в частях, относящихся к византийским временам, становится возможной, как уже было сказано, при одном допущении, которое заключается в том, что у Иерусалимской патриархии имеется однозначная и твердая традиция (письменная или даже устная), связывающая данную обитель с реальными событиями в жизни Прокопия и Модеста. В пользу этого допущения косвенно свидетельствует: во-первых, сам факт выкупа патриархией территории именно этого монастыря из многочисленных в городе развалин обителей византийских времен, во-вторых, та удивительная легкость, с которой обычно проявляющие критический подход археологи связывают выявленные развалины с именами Прокопия и Модеста без сколько-нибудь существенных археологических и эпиграфических на то оснований: по Модесту, собственно, нет ничего; о связи с Прокопием говорит надпись «гробница П…» в крипте, но на эту букву начинается немало имен (Павел, Петр, Пассарион и т.д.), не говоря уже о том, что «п» могла быть и первой буквой имени нарицательного, например, пресвитер, а в эпиграфике того периода заглавные и строчные буквы не различаются.Источники:1. Археологическое приложение к плану развития Иерусалима. Управление древностей Израиля. (На иврите.)2. Вильнаи З., Ариэль — энциклопедия сведений о Земле Израиля. Статья «Гиват Ханания», том 2, стр. 1175-1176. Тель-Авив, изд-во «Ам Овед», 1986, (на иврите).3. Иосиф Флавий. Иудейская война. Пер. с нем. Я.Л.Чертка. СПб., 1900. Переиздание с пред. К.Ревяко, В.Федосика. Минск, 1991.4. Иосиф Флавий. Иудейские древности. Пер. с греч. Г. Г. Генкеля. СПб, 1900. Переиздание с предисловием В. Федосика и Г. Довгяло. Минск, 1994.5. История императора Иракла. Сочинение епископа Себеоса, писателя VII века. Пер. К. Патканьяна. М. 1862.6. Сайт Благовест-Инфо.7. Кейдар Б.-З. Взгляд за взглядом на Землю Израиля. Иерусалим, изд-во Министерства обороны совместно с институтом Яд Ицхак Бен-Цви. Публикация кадров аэрофотосъемки 1917-1918 и 1990 гг. (на иврите).
