Как известно, фотографий Пушкина не сохранилось, о внешности Александра Сергеевича мы можем судить лишь по дошедшим до нас прижизненным портретам. Не удивительно, что посетители Третьяковки подолгу останавливаются у этого хрестоматийного изображения поэта, вглядываются в его черты. А ведь появлению этого знаменитого портрета и гравюры с него мы обязаны другу Пушкина — Антону Дельвигу. Не он их, конечно, создавал, но именно барон выступил их заказчиком.
В 1827 году по личной просьбе Дельвига художник Орест Кипренский пишет портрет поэта, только-только вернувшегося из Михайловской ссылки. Причем пишет удивительно быстро — всего за два месяца. На заднем фоне мы видим бронзовую статуэтку музы поэзии Эрато с лирой. Изначально фигурки не было, ее тоже попросил добавить Дельвиг — чтобы подчеркнуть связь героя с лирическим творчеством. Кипренский намеренно «отвернул» лицо Эрато от зрителя, чтобы ничто не перетягивало внимание от «солнца русской поэзии». Портрет всем понравился, критики писали, что Кипренский поразил всех «сходством и приятностью кисти». Доволен был и сам Пушкин, который посвятил Кипренскому стихотворение, где есть такие строки:
Себя как в зеркале я вижу,
Но это зеркало мне льстит.
И в том же 1827 году барон Дельвиг заказал талантливому мастеру Николаю Уткину создать гравюру с портрета Кипренского. Гравер нарисовал уменьшенную копию и немного упростил изображение Кипренского: убрал повернувшуюся спиной музу, скрещенные на груди руки с притягивающими взор длинными пальцами и ногтями, изменил особенности фона, уменьшил вогнутость лица, задрапировал шотландку, которой Кипренский намекал на любовь Пушкина к творчеству Байрона и Скотта.
Образ Пушкина стал как будто приземлённее по сравнению с портретом. Однако лицейские друзья и отец поэта Сергей Львович признали гравюру Уткина с портрета Кипренского лучшим изображением Александра Сергеевича. Писатель Иван Гончаров, например, утверждал: «Лучше всего, по-моему, напоминает его гравюра Уткина с портрета Кипренского. Во всех других копиях у него глаза сделаны слишком открытыми, почти выпуклыми, нос выдающийся — это неверно. У него было небольшое лицо и прекрасная, пропорциональная лицу голова, с негустыми, кудрявыми волосами».
Гравюра Уткина много тиражировалась и стала широко известной. Это изображение Пушкина настолько стало востребованным, что Дельвиг даже заказал ее печать на китайской шелковой бумаге в большом формате. Объявление в газете сообщало, что «оттиски сии можно получить на квартире Барона А.А. Дельвига». А жена Дельвига, Софья, писала своей подруге, посылая ей гравюру Уткина: «Вот тебе наш милый добрый Пушкин, полюби его! Его портрет удивительно похож. Как будто ты видишь его самого».
После смерти Дельвига в 1831 году Пушкин выкупил свой портрет кисти Кипренского у вдовы за 1000 рублей. В 1916 году Георгий Пушкин, внук поэта, продал портрет Третьяковской галерее.
#МосковскиеЗаписки
