Текст предоставил журналист из Приморского края Геннадий Обухов.
Последний солдат Империи
Он спас других – и спасся сам…
20 июля 1949 года из Китая на филиппинский остров Тубабао прибыл первый пароход с российскими эмигрантами на борту. Реэмиграцию организовал такой же скиталец, войсковой старшина Григорий Бологов.
Безумство храбрых
Недавно патриотически настроенная общественнность отметила 25 октября 1922 года — день окончания Гражданской войны в Приморье, одного из последних этапов этого братоубийственного противостояния в России. Именно в этот день, с приходом частей Народно-революционной армии ДВР во Владивосток, регион был окончательной очищен от японских интервентов и белогвардейцев. Однако исторически эта дата не совсем верна. Потому как еще на протяжении почти полутора месяцев вооруженную борьбу против большевизма, во главе поредевшей казачьей сотни, вел последний солдат Российской империи Григорий Бологов.
О юности Григория Кирилловича известно немного. Родился в 1895 году в станице Александра Невского Иркутской области, после окончания военного училища в 1917 начал службу в Красноярске. Революцию не принял, остался в составе Сибирского казачьего войска защищать веру, царя и Отечество. В боях с красными зарекомендовал себя отважным воином, был дважды ранен. В составе Восточного фронта Русской армии генерала Владимира Каппеля отступал на восток и дошел до Приморья. В марте 1921 года был назначен командиром казачьего полка, расквартированного в приграничном Гродеково.
После того, как формально последний правитель империи Михаил Дитерихс, осознавая бесполезность дальнейшего кровопролития, издал указ об отказе от борьбы и эмиграции, Бологов указ проигнорировал. Он остался под селом Ивановкой со своей поредевшей в боях казачьей сотней (42 человека, из них 25 бойцов на конях, остальные 17 пешие, из оружия — 2 пулемета). На что рассчитывал? Поднять казаков приграничных районов края, в которых пользовался авторитетом, на вооруженную борьбу с новыми красными хозяевами Приморья. Конечно же, это была авантюра, но именно подобному «безумству храбрых», как мы помним, и «пел песню» пролетарский писатель Максим Горький…
Но как добраться до приграничья незамеченными, когда край уже наводнен красными? Старшина решил эту задачу нагло и нетривиально: под деревенькой Николаевкой, на глухих заимках и просто в лесу, его отряд выждал проход главных сил Народно-революционной армии, после чего двинулся в их хвосте, выдавая себя за красных партизан. Не раз и не два бологовцы подъезжали к повозкам красного обоза и нахально забирали с них хлеб и другие продукты «по приказу товарища Ярошенко» (командира красных партизан). Двигались по ночам и, следуя в общем потоке красных частей, дошли до села Духовского. Денежных средств в отряде не было, а доставать пропитание людям и фураж коням становилось с каждым днем труднее. Выпал снег, наступили серьезные заморозки. Но отряд держался, промышляя дерзкими налеты на красные обозы (безлошадные воины, наконец, разжились конями). Однако тем самым раскрыл себя – а значит, они уже были обречены. Он был готов драться и отдать жизнь за свои идеалы – но…
Надежда на то, что его поддержит население, провалилась: местные казаки, уставшие от Гражданской войны, уже не желали более сражаться и попрятали свои винтовки. Кроме того выяснилось, что почти вся приграничная полоса оказалась наводненной красной конницей, занявшей не только все поселки и деревни, но даже вереницы китайских и корейских фанз.
Свой последний бой 28 ноября 1922 года группа Бологова приняла при переходе корейской границы на станции Посьет (перед этим разгромив станцию Гродеково). Потеряв одного бойца убитым и забрав с собой троих раненых, последние солдаты империи ушли за кордон. Так фактически и завершилась Гражданская война в Приморье. Но не завершилась одиссея Григория Кирилловича, которому судьбой было уготовано сделать, пожалуй, важнейшее дело в его жизни …
С пистолетом у виска
Прибыв в Китай, Бологов создал «Казачий Союз» и возглавил его. В 1936 году в эту влиятельную эмигрантскую организацию входило уже более тысячи человек, в 1946-м – более двух тысяч. Жил скромно (на членские взносы особо не зажируешь), и за эти годы, будучи человеком неженатым, мог неоднократно эмигрировать в Европу, куда уже «свалили» его более оборотистые соратники. Но, облеченный доверием вчерашних товарищей по оружию, считал своим долгом опекать их и помогать с решением десятков хозяйственно-бытовых вопросов. То есть жил по известной христовой заповеди «спасая ближнего — спасешься сам». Коллеги-атаманы, покинувшие Бологова, вполне вероятно, нашли оправдание в другой заповеди, от преподобного Серафима Саровского – «спасись сам — и вокруг тебя спасутся тысячи». Но только есть в ней какое-то скрытое лукавство…
Лето 1949 года, к власти в Китае приходят коммунисты. Над тремя тысячами русских эмигрантов, проживающих в Шанхае, сгущаются тучи: очевидно, их ждет принудительная репатриация на историческую Родину, репрессии, а многих и смертная казнь. Времени – в обрез. Бологов стучится во все двери, обращается к главам европейских держав – безрезультатно, никому лишняя головная боль не нужна. Гуманизм проявляет лишь президент Филиппин Эльпидио Кирино, согласившийся на краткосрочный 4-месячный транзит русских эмигрантов. Вопросы количества отъезжающих беженцев и финансирования этой акции решаются на заседании IRO (Международной организации по делам беженцев). Лишних денег нет, принимается решение, что переезд и размещение оплатят лишь для пятисот русскоязычных «китайцев». Бологов, присутствующий на заседании, при полном параде, достает из кобуры пистолет, направляет его себе в висок и ставит IRO ультиматум: или он немедленно, на их глазах, застрелится – или поедут все. Дебаты, голосование. И едут все! А застрелился бы, не будь его скандальный демарш поддержан? Вне всяких сомнений.
На тихом погосте в чужом Сан-Франциско
Прибыв с первыми переселенцами на Тубабао, председатель Казачьего Союза схватился за голову: остров – фактически необитаемый, с непроходимыми джунглями, отсутствием питьевой воды и влажным климатом, способствующим размножению ядовитых ползучих гадов. Но рук не опустил: организовал расчистку джунглей и установку палаток, строительство общих кухонь-столовых. Описывать эти события, набивая текст на компьютере, конечно, несложно. Но представить, сколько на самом деле пришлось потратить энергии, чтобы все организовать и наладить – просто невозможно. Люди, они ведь разные. Кто-то легок на подъем — а кто-то ленив, кто-то энергичен и бодр — а кто-то просто болен. Плюс пожилые, инвалиды, груднички, беременные, о которых следовало позаботиться особо.
И Григорий Кириллович проявил себя как блестящий администратор и великолепный организатор. Эпитеты – вовсе не для красного словца. Судите сами. Спустя всего год 3000 русских репатриантов проживали в настоящих районах («президентском», «скаутском» и «музыкантском»), имели свой водопровод, больницу, школу и две (!) церкви: в одной отпевали, в другой венчали. Все построили сами! На островной центральной «красной площади» проводили спектакли и лекции, выступал оркестр, смотрели фильмы. Скауты и кадеты устраивали костюмированные балы. Издавали газеты.
Вместо четырех месяцев русская колония на Тубабао просуществовала четыре года — и последние беженцы покинули остров в 1953 году. Все это время Бологов, в буквальном смысле, решал судьбы «островитян», помогая каждому их них найти новое постоянное место жительства (в основном в Австралии и США). И только когда пристроил всех и каждого, в том числе из категории никому не нужных (пожилых, увечных и хронических больных), покинул Тубабао, перебравшись в Сан-Франциско. Там и скончался 3 марта 1976 года.
За истекшие 70 лет джунгли быстро захватили территорию острова, и сегодня там ничто не напоминает о русском городке. Что же касается гражданского подвига Григория Кирилловича, ставшего для тысяч спасенных им соотечественников настоящим русским мессией… Родина не забыла своего блудного, но энергичного сына — и показательно отомстила ему: в СССР были расстреляны его старший брат (как крестьянин-единоличник) и еще трое ближайших родственников. Не тех спасал.
Фото 1. Григорий Кириллович Бологов
Фото 2. Палаточный городок русских беженцев на Тубабао.
Фото 3. Юная казачка Наташа Сабельник, спасенная Бологовым. Вырастет и напишет мемуары.
