К началу 1930-х готов многие русские в эмиграции понимали, что изгнание это надолго, а возможно, что и навсегда.
Но во Франции жила одна семейная пара, которая до конца своих дней была уверена, что в Россию они вернутся совсем скоро. Их имена – Князь Александр Николаевич Голицын и его супруга Княгиня Крови Императорской Марина Петровна, старшая дочь Великого Князя Петра Николаевича.
Супруги жили на юге Франции и строили планы на возвращение. Они давным-давно всё распределили, что продадут, где будут жить, как лучше обустроить свои старые владения.
Даже находясь на смертном одре в тулонской больнице, Александр Голицын скажет своему знакомому: «Мы окончательно решили, что продадим дворцы в Знаменке и Дюльбере. На эти деньги мы сможем жить, а сами переселимся в купеческую».
Князь Александр Голицын умер в 1974 году. Строки его завещания сегодня звучат трогательно и наивно: «Я оставляю своей супруге среди прочего, два дома в Петрограде (улица Казначейская, 4), которые должны достаться мне в наследство от покойной матери, и два поместья в Тульской губернии (уезд Новосиль), с названиями Ломцы и Рявец, которые должны достаться мне в наследство от покойного отца – моя супруга может распоряжаться ими по своему усмотрению».
Княгиня Марина Петровна умерла в 1981 году, так и не дожив до спуска советского флага над Кремлём.
