«Герой из народа» Иван Осипович Сусанин

Китайцам принадлежит классический афоризм: уберите героев — и народ лишится своей истории. Именно герои составляют тот остов, на котором держится любая повесть временных лет. Естественно, преобладают герои титулованные, благородных кровей и происхождения, но народной памяти особенно дороги выходцы из национальных глубин, близкие по духу и манере поведения.

Среди таких «героев из народа» в России особое место всегда принадлежало костромскому крестьянину Ивану Осиповичу Сусанину. Наряду, естественно, с Мининым и Пожарским он олицетворяет то, что Толстой гораздо позже назовет «дубиной народной войны».

Имя Сусанина сейчас уже стало нарицательным, вошло в фольклор и анекдоты. Что лишний раз свидетельствует об особо теплом отношении к сельскому старосте, принявшему мученическую смерть. Но главное, его фигура всегда удивительным образом вписывалась в историческую концепцию любой российской власти.

Для династии Романовых Сусанин олицетворял бескорыстную любовь народа к своим новым правителям. Преданность, граничащую с жертвенностью. Для большевиков зажиточный поселянин стал, напротив, символом истинно народного героизма, независимого от воли власть предержащих. Потому-то классическая опера и поменяла название, и «Жизнь за царя» исчезла с афиш.

Что же в реальности совершил Иван Осипович, что мы об этом знаем? Каждый школьник без запинки ответит, что костромич увел отряд поляков, чуть ли не спецназ принца Владислава, искавший царя-отрока Михаила Федоровича, в глубь лесных чащоб, где и принял мучительную смерть от заблудившихся интервентов. Правда, такое повествование порождает массу не самых приятных для историков вопросов.

Ничего не известно хоть о ком-то из спасшихся поляков, кто мог бы в красках описать в мемуарах истоки своего провала: дескать, мы его душили, душили, а он только молился за нового царя и молчал. Если весь отряд по воле Сусанина поголовно сгинул в чащобе, откуда же известны леденящие душу подробности — ведь репортеры с камерами их не сопровождали? Мы зачастую не знаем нюансов событий, происходящих на наших глазах, а тут спустя четыре сотни лет из учебника в учебник кочуют завораживающие подробности.

Формально первоисточником о подвиге некогда скромного сельского старосты остается жалованная грамота юного царя Михаила. Но в этом не подлежащем сомнению историческом документе нет упоминаний ни о походе в лесную гущу, ни о роковом болоте. Царский манифест только вводит простого русского мужика в когорту национальных героев-мучеников.

А ведь и царское окружение, творя героя и даруя его потомкам немалые материальные льготы, должно было не сомневаться в том, что подвиг все-таки имел место. Ни информационных агентств, ни интернета в семнадцатом веке не было. Но был особый ящик, отнюдь не долгий, в который многочисленные подданные, пострадавшие от польско-литовского разорения, складывали свои просьбы о вспомоществовании. И вот, по некоторым сведениям, среди банальных «слезниц» оказалась и бумага от зятя Сусанина Богдана (Богдашки), который, также жалуясь на невзгоды и алкая государственной помощи, аргументировал свою просьбу живописанием подвига Ивана Осиповича.

В принципе, такая свернутая в трубочку бумаженция могла бы остаться без всяких последствий. Государственная казна была пуста и сама нуждалась в скорейшем пополнении. Но кто-то очень прозорливый сразу понял, насколько этот эпизод разорительной войны может сыграть важную роль в консолидации нации вокруг молодой правящей династии. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем имя этого мудреца государственного пиара. Не исключено, что умный и ловкий дьяк принес «богдашкину слезницу» непосредственно реальному правителю государства на тот момент, — отцу Михаила, патриарху Филарету, в миру Федору. Человеку яркому, мастеру тонких интриг, сумевшему оттеснить от опустевшего трона куда более сильных претендентов. В идеологическом плане подвиг простого крестьянина во имя мало кому известного юного царя выглядел подарком судьбы, которая стала благоволить семейству Романовых. В этом нет ничего удивительного. В конце концов, любая история, начиная с раннего Средневековья, писалась с одной целью: доказать права династии на трон.

Ну, а все-таки, если отбросить понятный художественный и конъюнктурный флер, что же совершил Сусанин, за что страдал? Надо сказать, вопрос этот занимал еще великих русских историков, в частности Костомарова. По здравому размышлению он пришел к выводу, что, скорее всего, на село Домнино налетел отряд польских дезертиров, занимавшихся напоследок банальным грабежом. Напомним, поляков из Москвы изгнали, но их отряды стояли еще в районе Можайска. Вот и под Костромой одичавшие бандиты решили раздобыть в зажиточном селе деньжат и прочих ценностей. И огнем и пытками стремились, видимо, добиться от Сусанина, где спрятана общинная кубышка. В смутные времена жители предпочитали зарывать свои накопления до лучших времен.

Вот так, видимо, и погиб селянин, предпочтя смерть бесчестью. А остальное доделала народная молва: Иван уже не просто уводил врагов, но и самого царя прятал в какой-то яме. Что ж, любая история остается собранием мифов, на которых воспитываются поколения.

Zeen is a next generation WordPress theme. It’s powerful, beautifully designed and comes with everything you need to engage your visitors and increase conversions.

Добавить материал
Добавить фото
Добавить адрес
Вы точно хотите удалить материал?