Собор Рождества Богородицы прямоугольный в плане, с пятигранным выступом центрального и срезанными внешними углами боковых нефов с восточной стороны. Трехнефный, шестистолпный, пятиугольный. Центральная часть перекрыта большим куполом на восьмерике, опирающимся на паруса, ветви трансепта, восточная и западная центрального нефа — малыми куполами на восьмериках, опирающихся на срезанные сомкнутые своды, остальные части сооружения — системой крестовых, лотковых и лучковых сводов. Фасады расчленены лопатками, главный и боковые входы украшены барочными порталами, главный вход фланкирован мощными пилонами, между которыми перекинута полуциркульная арка.Сооружение создано на основе переработки древнерусского трехнефного шестистолпного храма. Различие состоит в том, что центральный неф и трансепт больше выявлены не в плане, а в объемах, так как боковые нефы вполовину ниже их. Кроме того, на ветвях центрального нефа и трансепта поставлены четыре купола. Поэтому в его внешнем облике как бы соединились два типа храмов — крестовый пятиугольный и базиликальный с трансептом.
За Пироговкой дорога идет полями и вскоре подходит к селу Гамалиевка с известным когда-то Гамалиевским монастырем, основанным в 1702 г. как небольшой скит. Там на средства генерального есаула Антона Гамалеи была построена небольшая каменная церковь Харлампия. Позже село перешло в собственность гетмана Скоропадского, который и основал на месте скита в 1713 г. свой фамильный монастырь.
В скором времени после учреждения монастыря гетман начинает строить здесь собор Рождества Богородицы, оконченный и освященный в 1735 г. Существующие стены и башни были, вероятно, сооружены вскоре после окончания главного храма.
Собор Рождества Богородицы является оригинальным сооружением, в котором иначе, чем в Троицком соборе в Чернигове, зодчий видоизменяет тип древнерусского трехнефного шестистолпного храма. Различие состоит в том, что здесь центральный неф и трансепт сильнее выявлены не в плане, а в объемах, ибо боковые нефы вполовину ниже их. Кроме того, на ветвях нефа и трансепта поставлены четыре купола. Поэтому в его внешнем облике получилось как бы соединение двух типов храмов — крестового, пятикупольного, и трехнефного. Собор впечатляет своими выразительными расчлененными массами, яркими контрастами объемов, игрой светотени. Вместе с тем его облик суровее и строже, чем Троицкого собора в Чернигове, благодаря тому, что в нем отсутствуют горизонтальные членения объемов здания, оконные проемы лишены каких-либо украшений, они воспринимаются, скорее, как громадные амбразуры.
Но еще более монументален и выразителен интерьер храма Рождества Богородицы. Подобно Троицкому собору, здесь поражаешься грандиозным размахом его внутреннего пространства, открытого в глубину, в направлении центрального подкупольного квадрата. Глубинное раскрытие внутреннего пространства, движение линий и масс, достигнув средокрестия, сменяется мощным порывом ввысь. В борьбе двух тенденций, в контрасте глубинности и высотности и заключена захватывающая сила впечатления от этого интерьера. Лаконизм его оформления усилен еще и тем, что формы арок и опорных столбов здесь очень просты, лишены мелких деталей. Хоры не трехъярусные, как в Троицком соборе, а двухъярусные. Благодаря этому ритм арок оказывается еще более мощным.
Существовавший когда-то в храме иконостас целиком подчинялся интерьеру. Он занимал всю ширину собора. Цокольный этаж был украшен гербами Скоропадских. Над цоколем возвышались резные колонки, увитые резными виноградными лозами с пышными листьями и гроздьями. Они казались вылитыми из червонного золота. Это впечатление усиливал интенсивный красный фон резьбы. В обрамлении золотого резного кружева ярко выделялись крупные иконы в тяжелых серебряных ризах. Семь ярусов икон ряд за рядом поднимались до самого барабана купола. Возможно, иконостас Гамалиевского монастыря имел какую-то связь с иконостасом Преображенской церкви в Сорочинцах, к которому он ближе всего как общей композицией, так и характером резьбы.
В северо-западном углу монастырского двора находятся жилой и хозяйственный корпуса, трапезная и домовая церковь, где похоронены гетман Скоропадский и его жена. Длинное здание имеет над алтарем церкви невысокий купол.
Григорий Никонович Логвин «Чернигов. Новгород-Северский. Глухов. Путивль». Село Гамалиевка.
В 1735 году преемник Конашевича – Архимандрит Николай Ленкевич освятил собор Рождества Богородицы с четырьмя приделами: в южном – престол св. мученицы Варвары, в северном – престол Собора 12 апостолов, на хорах справа – престол Исповедника Иакова, слева — Св. Николая.
Огромное пятибанное сооружение поражает строгой монументальностью, лапидарными нерасчлененными плоскостями и полным отсутствием декора. Собор трехнефный, шестистолпный, трехапсидный. Он является репликой храмов базиликального типа на древнерусской тринавовой крещато-баневой основе, очень распространенных в монастырском строительстве Мазепиной эпохи. Непосредственным прототипом мог быть Черниговский Троицкий или Полтавский Крестовоздвиженский соборы. Однако этот собор имеет и уникальные черты: общая масса сооружения не горизонтально-базиликальное, как должно было бы быть при таком плане, а высотно — центричная. В объемных формах обнаружены повышенные нава и трансепт, бани поставлены по их осям, что приблизило гамалеевский собор к классическим пятиверховым церквям стиля казацкого возрождения. На наш взгляд, и выбор прототипа, и особенности объемно-пространственной композиции этого собора были совсем не случайны – главная доминанта архитектурного ансамбля должна была засвидетельствовать преемственность национальных традиций.
Отмечая заслуги основателей монастыря, в соборе были вывешены их «парсуны» – малярные портреты во весь рост. Их автором был известный художник XVIII века Яким Глинский. В XIX веке портреты были перенесены в настоятельских покоев. До нашего времени они не сохранились, известны в более поздних копиях.
В соборе был величественный барочный четырехъярусный иконостас, занимавший всю ширину храма. Ряды икон размещались затейливой ломаной линией. Цоколь иконостаса был украшен гербами Скоропадских. Над цоколем возвышались резные позолоченные колонки, обвитые виноградной лозой. Праздничное впечатление от иконостаса подчеркивало интенсивный темно-красный фон. Среди резного кружева ярко отличались большие иконы в тяжелых серебряных ризах. Доктор искусствоведения г. Логвин высказал догадку, что этот иконостас имел какую-то связь со знаменитым иконостасом из села Сорочинцы. К сожалению, проверить это предположение нет возможности, поскольку гамалеевский иконостас уничтожили коммунистические Варвары в период пореволюционной вакханалии.
В.В. Вечерский, «Монастыри Чернигово-Северщины — древнейшие очаги украинской культуры. Монастыри Путивля и Путивльщины»; «Украинское наследие».
Черниговский иконописец Яким Глинский выполнил иконостас для большой церкви монастыря.
Жолтовский П.Н. «Художественная жизнь на Украине в 16–18 в.в. – К.: 1983 г.
В свое время было высказано мнение, что здание было построено Адамом Зерникау (Домонтович M. «Материалы для географии и статистики России. Черниговская губерния». — Спб, 1865 г.), однако никаких документов в подтверждение этого не приводилось (к этому времени его, по-видимому, не было в живых).
Ошибочное мнение о том, что это здание тождественно собору Троицкого Черниговского монастыря было высказано свыше ста лет назад А. Ратшиным (Ратшин А. «Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквях в России».- M, 1852 г.). Действительно, если сравнить планы этих двух зданий, то сходство Черниговского и Гамалеевского памятников несомненно – это шестистолпные, трехнефные, пятикупольные (вначале в Троицком Черниговском соборе также было пять куполов) здания. Но если обратиться к сравнению объемов и внешнего вида этих зданий, то легко убедиться, что в Гамалеевском памятнике по сути восстановлены прежние крестообразные объемы, ибо угловые приделы на южной и северной стороне сделаны пониженными, как это всегда делалось в крестообразных композициях.
Вид этого памятника зафиксирован в плане монастыря, составленном вскоре после пожара 1795 г. (монастырь горел еще раньше в 1738 г.) (ЦГИАЛ, фонд 1399, оп. 1, ед. хр. 843). Этот чертеж ценен особенно тем, что кроме плана всего ансамбля здесь изображены фасады наиболее значительных зданий. Среди них собор, который не только по объемам, но даже в деталях имеет такой же вид, как и теперь. Переделаны только купола, о чем легко догадаться по их приплюснутой форме и на что есть прямые указания в чертеже.
Зодчий Гамалеевского собора настолько изменил, по сравнению с черниговским прототипом, композицию наружных плоскостей и объемов, что невозможно себе представить, чтобы один и тот же автор строил эти столь различные здания. Если для Черниговского и Мгарского памятников характерна горизонтальность членений, то в соборе Гамалеевского монастыря горизонтальных карнизов вообще нет, а имеющиеся по углам выступы, которые даже нельзя назвать пилястрами, настолько они упрощены, подчеркивают как раз вертикальность объемов, что всегда было в традициях украинского зодчества. И в довершение всего оконные проемы собора совершенно не имеют наличников, а наружные плоскости – каких-либо украшений, что придает зданию строгий, даже оборонный вид. Анализируя архитектуру Черниговского и Мгарского соборов (до украшения последнего лепкой в XVIII в.), нельзя отрицать, что здесь чувствуется рука мастера, прошедшего европейскую выучку. Этого никак нельзя сказать об архитектуре Гамалеевского собора. Здесь все непосредственно и самобытно и в то же время в некоторых деталях неумело с точки зрения элементарного представления о формах классической архитектуры. Подобного странного портика не было в украинской архитектуре ни до, ни после. Явно украинские народные мотивы (декоративные розетки) оригинально сочетаются здесь с приемами классической архитектуры (полуколонки с упрощенными капителями с непропорционально огромной базой) и деталями русского строительного искусства (завершение портала в виде кокошников).
«Цапенко М. Архитектура левобережной Украины XVII–XVIII веков». – М.: 1967 г.
