«ДВОРЕЦ НАРЫШКИНЫХ, ШУВАЛОВЫХ. МУЗЕЙ ФАБЕРЖЕ»
3. ШУВАЛОВЫ.
Брак графа Петра Павловича Шувалова (1819-1900) и Софьи Львовны Нарышкиной (1830(29)-1894), в котором родилось шестеро детей, нельзя было назвать несчастливым. Если не считать абсолютной бесхарактерности и мягкосердечности графа. В свете шутили, что для Петра Павловича на том свете самым большим наказанием будет каждый день принимать хотя бы одно решение. Будучи наследником многомиллионного состояния, крупнейшим землевладельцем все дела он передал жене. Софья Львовна полностью переоборудовала первый этаж дворца под конторы и временные квартиры для приезжающих управляющих. Её не любили в свете, считая холодной, расчётливой, изворотливой, избалованной. Но даже часто живя в Швейцарии, ей удавалось контролировать семейные дела. Когда в гости приезжала мать графини — Ольга Станиславовна Нарышкина, то она устраивала во дворце детские праздники, на которые приглашались дети Императорской семьи и высшей аристократии, а заодно и присматривались будущие женихи для пяти дочерей Шуваловых.
В 1859 году Шуваловы пригласили Р. Б. Бергардта перестроить и модернизировать дом. У парадной двери выстроили дубовый тамбур, окна застеклили хрусталём. Бергардт отделал жилые комнаты и выстроил над лестницей роскошный купол, обильно декорированный лепными головками, картушами и растительным орнаментом. В восточном корпусе, окнами на Итальянскую улицу, выделили из части Музеума парадный, Готический кабинет хозяина. За ним с трёх сторон малого двора выстроили застеклённую галерею, связавшую личные и парадные комнаты хозяев. В изящном стиле Людовика XVI были выдержаны заново выстроенные за музеем-кабинетом Проходная, обшитая деревянной панелью Белая гостиная и овальный будуар с эркером. К Голубой гостиной примыкал проходной «круглый кабинет» — окружённая колоннами Ротонда, вписанная в объём спальни четы Шуваловых. Следующая сводчатая комната была рабочим кабинетом графини. Далее в поперечном флигеле находились спальня, гардеробная с ванной и молельня, выходившие окнами на парадный двор (не сохранились).
После выхода в отставку в 1864 году Петра Павловича и разделения его наследства с братом, дворец на Фонтанке опустел. Графиня жила за границей, граф, в основном, в родовом имении жены Тальное.
В 1875 году во дворце поселились молодожёны — единственный сын графа Петра Павловича Шувалова — граф Павел («Бобби») Петрович Шувалов (1847-1902) с женой Елизаветой («Бетси») Владимировной, урождённой княжной Барятинской (1855-1938). Они продолжили традицию несчастливых браков дворца на Фонтанке. Несмотря на блестящее образование и карьеру (юридический факультет Санкт-Петербургского университета, доктор права Гейдельбергского университета, гвардейский полковник), Бобби Шувалов был наркоманом (морфинистом). Детей у супругов не было.
Бетси Шувалова считала дворец безнадёжно устаревшим. Белоколонный зал она сначала использовала как склад для старой мебели. Переделала апартаменты первого этажа. Рядом с парадным вестибюлем устроила приёмную графа. Заново отделала гостиные нижнего этажа в стиле Людовика XVI.
Супруги продолжили традицию коллекционирования, пополняя дворец произведениями искусства. Елизавета Владимировна патронировала множество благотворительных организаций.
Она возродила традицию блистательных нарышкинских балов. «Бал цветных париков», оформлением которого занимался Л.Бакст, запомнился как самый великолепный и, к сожалению, последний предвоенный бал великосветского Петербурга.
О нём писали в прессе того времени:
«Самый знаменитый из балов состоялся у графини Елизаветы Шуваловой. Все участницы обязаны были явиться в разноцветных париках. Хозяйка дома была в белом с золотом платье и зеленом, перевитом жемчугом, парике, графиня Ольга Голенищева-Кутузова — в белом платье и оранжевом парике, княгиня Ольга Орлова — в белом платье и золотом парике с разноцветными перьями, Мария Дерфельде — в красном платье и красном парике с черными перьями, княгиня Елена Кочубей — в золоченой прическе, а ее дочери — в серебряных. Графиня Толстая была в белом платье и зеленом парике, украшенном изумрудами, баронесса Мария Мейендорф — в голубом платье и голубом парике, графиня Мария Мусина-Пушкина — в розовом парике, княгиня Вера Кудашева — в бирюзовом. Во время котильона раздавали множество роз, розовой гвоздики и розовых орхидей. Ужин был сервирован в зале, украшенной огромным количеством различных цветов всевозможных оттенков, подчеркивавших яркость нарядов участниц бала».
В конце 1890-х годов графиня Шувалова познакомилась с Карлом Густавом Маннергеймом, который был на 12 лет моложе, что не помешало страстному роману. В элегантные покои графини (ротонда с рабочим кабинетом) была проведена тайная лестница, называемая «лестницей Маннергейма». Елизавета Владимировна не делала из романа тайны. В результате жена Маннергейма Анастасия Николаевна не выдержала и, переведя всё своё немалое наследственное состояние за границу, покинула Россию. Граф Шувалов умер и Бетси стала настаивать на открытом совместном проживании с Карлом Густавом, от чего тот, по-видимому, отказался.
Графиня Бетси Шувалова, и раньше не чуждая благотворительности (вице-председательница Общества для пособия бедным женщинам в Петербурге, почетная попечительница Дубенской женской гимназии, попечительница детских приютов и семей ссыльно-каторжных), с началом Первой Мировой войны отдала дворец под лазарет для раненых, ценные вещи спрятала в тайниках (часть средств, к счастью, ещё в 1908 году перевела, а часть не стала забирать из зарубежных банков), и как представитель Красного Креста отправилась на фронт.
Из воспоминаний графа Дмитрия Фёдоровича Гейдена (июнь 1915 года):
«…как раз накануне вечером приехала из Перемышля графиня Елисавета Владимировна Шувалова, имевшая там свой отряд Красного Креста, и громко ругала всех генералов, что их нужно повесить за то, что бросают Перемышль. Я ей предложил зайти к Брусилову рассказать впечатления. Она не пожелала даже его видеть и, переночевав в своем автомобиле, на другой день уехала во Львов. Приятно было видеть чувство такого глубокого патриотизма в этой светской женщине, избалованной роскошью своих приемов в Петербурге, шлепающей в высоких сапогах по грязи в этом маленьком городке, под проливным дождем проводящей ночь на улице и отказавшейся от благоустроенной квартиры, не желая быть в лучших условиях, чем наши войска».
Последняя владелица дворца Нарышкиных-Шереметевых на Фонтанке в 1919 году из Крыма навсегда покинула Россию. Во Франции она основала благотворительное общество, как могла помогала русским беженцам.
Последние годы жизни графиня мало выходила из своей парижской квартиры, непрестанно жалуясь на одиночество. Отказываясь участвовать в похоронах старых петербургских друзей и знакомых, она с большим трудом, сидя, присуствовала на отпевании Анастасии Николаевны Маннергейм, чем вызвала толки в эмигрантской среде Парижа.
«Старость — это просто свинство, это шутка Бога, который позволил мне дожить до такого возраста. Страшно, когда тебе 80, а в душе восемнадцать, и ты восхищаешься стихами, музыкой, живописью, а тебе уже пора в землю. Ничего я не успела, а жизни скоро конец»
Умерла графиня Елизавета Владимировна Шувалова в 1938 году и была похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
А дворец национализировали в 1918 году, но это уже совсем другая история…
