В 1907 году Казимир Малевич переехал из Курска в Москву. Средств не было никаких, голодать иногда приходилось сутками. Единственным спасением были заказы. В том числе, от московских парфюмеров. В воспоминаниях ближайшего друга Малевича, художника Ивана Клюна, есть такие строки: «Наступила осень, у Малевича не было пальто, а тут ему посулили заказную работу; он пришел ко мне и просил дать ему пальто, чтобы сходить эту работу получить, — было это в воскресенье, и я сидел дома. И после не раз он еще приходил ко мне за пальто, чтобы получить заказ. В то трудное для Малевича время его поддержал своими заказами Брокар (парфюмерное дело). Известные духи: флакон в виде ледяной скалы и на ней белый медведь, а также этикетка работы Малевича».
Мы уже никогда не узнаем, почему Брокар заказал эскиз флакона нищему художнику в пальто с чужого плеча, до тех пор делавшему для него только этикетки. И не только заказал, но одобрил и пустил в поточное производство изделие, напрочь выбивающееся из всех традиций парфюмерной посуды: утилитарное назначение флакона отступает, а на первый выдвигается пластический образ (что будет характерно для Малевича-супрематиста в конструктивистские 1920-е годы). Проектировал ли кто-нибудь другой из живописцев массовые флаконы специально для «Товарищества Брокар и К°» — тоже неизвестно. И поскольку в дореволюционной отечественной парфюмерии ни один другой такой эксперимент не выявлен, можно предположить, что проект будущего авангардиста был особым случаем. К слову, последний выпуск одеколона «Северный» с дизайном Малевича датируется 1996 годом.
#МосковскиеЗаписки
