Василеостровские адреса: Дом Михаила Фёдоровича Еремеева
Не секрет, что в архитектуре модерна «флористические изыски» всегда играли особую роль. Плавные линии разнообразной лепной, мозаичной, майоликовой и металлической растительности были наверное самым главным элементом декора, украсившего фасады и парадные «модерновых» зданий. Различных вариантов тут была масса. Иногда поражавших своей затейливостью, а иногда просто удивительным масштабом…
Выпускник Императорской академии художеств Михаил Федорович Еремеев был, как принято говорить, архитектором «второго ряда». С одной стороны — заказы у Михаила Федоровича всегда были (за 20 лет активной практики он построил и перестроил три десятка зданий в Петербурге). С другой – большинство этих построек чем-то особенным не выделялись и целиком зависели от весьма прагматичных пожеланий заказчиков. В том числе и в отношении стиля. Была тут и эклектика, и модерн, и нечто среднее, «трудно определимое». Сам Еремеев, судя по всему, предпочитал модерн и именно в этом стиле создал наверное самые оригинальные свои работы. Два его собственных больших доходных дома (впрочем, как часто бывало в то время, оформленные на имя супруги) внешне напоминали своеобразные и очень интересные неоготические замки со всеми «признаками» только еще входившего в моду модерна. Были и другие проекты, при реализации которых заказчики благосклонно относились к идеям Михаила Федоровича. А они могли порою бывали очень неожиданными…
Большой участок на углу Малого проспекта и 15-й линии Васильевского острова принадлежал почетному гражданину и купцу первой гильдии Михаилу Митрофановичу Кудрявцеву. Человеку весьма уважаемому и состоятельному. Выходец из Ярославской губернии очутился в столице еще 12-летним мальчишкой и работать начал в трактирах, которые содержали его земляки (ярославцы в этом деле традиционно были на первых ролях). Через 10 лет «трактирной практики» молодой Кудрявцев купил уже собственную пивную, а затем и первую гостиницу «с ресторацией» — «Неаполь» на Забалканском проспекте. И дело пошло. Им была приобретена еще и гостиница «Варшавская», а также открылся собственный ренсковый погреб. Одним словом, бизнес Михаила Митрофановича развивался весьма успешно.
К слову, с земляками, давшими ему «путевку» в столичную жизнь он связей тоже никогда не терял будучи секретарем Ярославского благотворительного общества в Петербурге. Недвижимость на Васильевском явно приобреталась с прицелом на открытие еще одного заведения, но не вся… Старый угловой дом вполне соответствовал этой цели, а вот место рядом, где размещались небольшие старые постройки, Кудрявцев решил использовать для строительства нового доходного дома. К тому времени ему исполнилось 57, а старшему сыну Василию уже было 25. Кроме того в семействе подрастал «младший» наследник Александр да еще и две дочери – Александра и Антонина. Одним словом логика Михаила Митрофановича и его супруги – Прасковьи Степановны – была вполне понятна. Доходная недвижимость была лучшим наследством вне зависимости от дальнейшей судьбы основных деловых предприятий. Для строительства этого нового дома в 1910-м Кудрявцев и пригласил Еремеева, который в основном работал именно на Васильевском острове.
Изначально, думаю, задача перед Михаилом Федоровичем была поставлена довольно обычная – максимальная доходность имевшегося участка. В полном соответствии с этой задачей Еремеев и выполнил планировку здания – «плотный» шестиэтажный прямоугольник с двумя тесными дворами, разделенными внушительным дворовым флигелем. В целом проект был типичным для времени когда модерн уступал место неоклассике. Симметричное здание в двумя эркерами, широким центральным ризалитом под треугольным фронтоном и въездом во двор, совмещенным с парадной лестницей – по экономному узкой и откровенно тесной. Совсем другое дело декор.
В этом вопросе Еремееву как-то удалось убедить заказчика и развернуть настоящую «модерновую симфонию» из различных отделочных материалов. Пять этажей здания плотно закрыты декоративным «кабанчиком», который дополнен «поясами» керамической плитки четырех разных цветов. Во времена модерна подобная отделка была довольно популярна. Но Михаил Федорович этим не ограничился и самым необычным и неожиданным в его проекте стали 14 просто огромных керамических панно с маками и подсолнухами сделанных знаменитым художественно-керамическим производством «Гельдвейн-Ваулин». Наверняка по индивидуальному заказу, поскольку аналогов подобных изделий для доходных домов похоже просто не существовало.
Тут еще были и оригинальные оконные наличники, и стильные балконы, и даже внушительный маскарон Нептуна (не очень понятно почему именно его) некогда украшавший фронтон. При этом, что тоже достаточно необычно, «торжество» керамических изысков переходило еще и в первый двор, в отделку первых двух этажей пространства, для которого, в большинстве случаев, декор вообще не использовался. Хотя конечно именно «маки и подсолнухи» привлекали внимание прежде всего.
Такого в Петербурге точно еще никто не видел. Хотя, стоит сказать, что в парадной богатая фантазия Еремеева, судя по всему, закончилась. Банальные лепные гирлянды с монограммой владельца, стильные лестничные ограждения. Вот в принципе и все. Да и особого места для изысканных фантазий там просто не было…
Трудно сказать почему на все это согласился почтенный Михаил Митрофанович, но вполне возможно, он, прекрасно знавший, в силу специфики своих занятий, вкусы столичной публики решил, что подобный «архитектурный эпатаж» — именно то, что необходимо для успеха доходного дела. И угадал. Его наследники владели этим домом после его смерти вплоть до 1917-го. Михаил Федорович использует опыт работы с декоративной керамикой еще в одном проекте, но далее развивать «тему» к сожалению уже не сможет. Еремеев скоропостижно скончается в 1914-м едва дожив до 50 лет.
Такая вот история.
Сергей Караулов
