АВТОРИТЕТ СИЛЬНЕЕ РОЗОГ
Генерал-фельдмаршал, ученый, дипломат, государственный деятель, реформатор – знаковая фигура в нашей истории. 20 лет Милютин был военным министром посткрепостнической России. Основы строительства Вооруженных Сил, заложенные им, актуальны и сегодня. По-прежнему интересны его труды, особенно в области офицерской подготовки.
Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912) считал основой армии и флота офицерский корпус, который и был фундаментом его военных реформ. Об этом как-то забывают сегодня, когда во главу угла ставят контрактников.
После поражения в Крымской войне (1853–1856) стало ясно, что русская армия нуждается в реформах, направленных не только на техническое переоснащение, но и на коренные преобразования в системе подготовки и воспитания офицерского корпуса. Одна из комиссий, созданных для оценки состояния дел в войсках, печально констатировала: «Выпущенные из кадетских корпусов отличаются совершенным неведением военного быта и воинской дисциплины, не имеют основательных научных познаний, пренебрегают исполнением служебных обязанностей и самою службой». Это, по мнению Милютина, приводило к тому, что «большая часть начальников в армии предпочитает искать для своих частей офицеров из юнкеров, хотя и менее образованных, чем кадеты, но более полезных для службы своим знакомством с условиями военного быта и воинских требований».
Путем строгого преследования побоев
Став в 1861-м военным министром России, Милютин начал смелые военные реформы, направленные на восстановление боеспособности армии и флота, ее техническое переоснащение, изменение системы подготовки кадров. Основными направлениями были определены совершенствование армии на прогрессивных и гуманных началах, децентрализация управления и побуждение к самостоятельности частных начальников на почве законности и гуманности.
Усилиями министра было проведено коренное преобразование системы резервных и запасных войск, что сняло с казны чрезмерное финансовое бремя, образованы военные округа, объявлена всеобщая воинская повинность, приняты конкретные меры по улучшению быта солдат, срок их службы сокращен с 25 до 16 лет, введены офицерские собрания. В практику обучения и воспитания «внесено уважение к личности воина путем строгого преследования побоев и значительного сокращения применения розог». В эпоху милютинских реформ в русской армии были официально отменены жестокие и унизительные наказания: шпицрутены, плети, клеймение. Особое внимание министр обращал на уровень образования солдат, видя «в подъеме нравственности личности лучшую опору дисциплины и успеха военного дела».
Одним из центральных направлений реформы Милютина стала реорганизация системы воспитания и подготовки офицеров. В 1862-м министр изложил свою точку зрения в особой записке на имя императора – «Мнение о военно-учебных заведениях». В ней высказывалась мысль о необходимости радикального преобразования кадетских корпусов, соединявших в себе общеобразовательную подготовку детей и специальную выучку юношей.
Милютин придавал особое значение нравственному аспекту и считал, что военное воспитание, основанное на жесткой дисциплине, может дать положительные результаты исключительно в зрелом возрасте, когда юноша занимается специальными предметами осознанно, в детском же возрасте, «когда характеру предстоит еще образовываться, стеснение его развития дисциплиной наносит существенный ущерб нравственным качествам».
Реформы Милютина в области воспитания и обучения войск основывались на исконных, но незаслуженно забытых принципах суворовской школы, сочетавших в себе убеждение с принуждением, опору на высокие морально-нравственные качества русского воина с требованием соблюдения железной дисциплины и субординации. Этот принцип отчасти действовал и в Советской армии, будучи выраженным в постулате «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим!». В «Инструкции о юнкерских училищах», выпущенной Военным министерством, которое возглавлял Милютин, было прямо сказано о том, что все знания окажутся бесполезным грузом, если будущий офицер «не вынесет из школы убеждений о необходимости обладать хорошей нравственностью, чтобы понимать значение и проникнуться духом военной дисциплины».
Общая же цель воспитания, подчеркивалось в этом документе, «состоит в том, чтобы развить в душе питомца нравственную норму во всей ее чистоте и привести в строгое согласие с этой нормой все его действия, затем развивать духовные способности воспитанника и преподать ему требуемые знания и умения и, наконец, обеспечить его организму здоровье, крепость и силу, необходимые для того, чтобы тело человека всегда служило надежным и покорным орудием истинно просвещенного духа».
В училищах должны служить лучшие
Милютин хорошо понимал, что основным звеном в системе воспитания был офицер-воспитатель или младший офицер, как он числился по штатному расписанию. Поэтому он предоставил право каждому начальнику училища самому подбирать себе кадры. Оно распространялось и на младших офицеров, при этом к ним предъявлялось требование отслужить в строевых частях не менее четырех лет. Задача ставилась однозначно: в училища должны прийти лучшие представители офицерского корпуса, так как только они смогут подготовить себе подобных – иначе армия будет получать на должности командиров взводов сплошную серую массу, что в конечном итоге отрицательно отразится на боеспособности Вооруженных Сил. Говорилось о необходимости создавать такие условия, чтобы служба в юнкерском училище была и престижной, и выгодной с материальной точки зрения.
В эпоху военных реформ Милютина важное место в деле воспитания отводилось личному примеру. Учитывалась психология молодого человека, склонного к подражанию. В инструкциях, утвержденных Военным министерством, подчеркивалось, что «пример энергии, деятельности, любви к делу, обнаруживающий лучшие качества воспитателя, может оказать, несомненно, великое воспитательное значение, если при этом прилагается любовь к подчиненным и забота о них, стремление быть полезным своими советами, наставлениями и указаниями, то воспитатель достигает полного влияния, доходящего до самоотвержения, со стороны воспитываемых». Действенность этого положения могу подтвердить примером из личной жизни. Когда в 1956 году командиром нашей курсантской роты Высшего военно-морского училища был назначен командир подводной лодки капитан 3-го ранга Александр Хлонин, офицер с богатым опытом строевой службы, мы все мечтали благодаря его авторитету после окончания училища повторить путь наставника. Многие его воспитанники впоследствии достигли гораздо большего, стали Героями Советского Союза, но уважение к своему воспитателю сохранили навсегда.
Исходя из принципов, выработанных Милютиным, руководство юнкерских школ четко разделяло воинскую дисциплину и, как тогда говорили, воспитательную. Если в первом случае требовалось полное и беспрекословное подчинение своему начальнику, то во втором «слепое повиновение воле воспитателя не только не одобряется, но подобное подавление собственной воли и безусловное подчинение чужой считается неправильным, неприличным».
Для многих офицеров-наставников, пришедших из войск, этот момент являлся камнем преткновения. Поэтому в руководящих документах того времени настойчиво разъяснялось, что воинская дисциплина есть главная конечная цель, без этого нет и не может существовать ни один армейский организм, а воспитательная дисциплина лишь средство. Офицеры-воспитатели обязаны были чувствовать эту разницу и в отношениях с подчиненными «добиваться повиновения исключительно силой своего нравственного влияния».
В результате колоссальной работы, проведенной Милютиным и его сподвижниками по реформированию Вооруженных Сил, русская армия к концу XIX века приобрела новую организационную структуру, иные принципы формирования. Изменилась и система воспитания офицерских кадров. Она стала более демократичной, но в то же время приближенной к требованиям военного времени. Русско-турецкая война 1877–1878 годов убедительно показала своевременность и целесообразность военных реформ, которые вывели нашу армию в число самых передовых и боеспособных.
Развал Российской армии в 90-е начался именно с офицерского корпуса, о чем сегодня стыдливо умалчивается. Сейчас другое отношение к Вооруженным Силам. Но только прибавка денежного жалованья не решает всех вопросов. Нужно со знанием дела подойти к воспитательному процессу в училищах, которые кто-то не от большого ума назвал университетами. А это значит – уделить внимание дисциплине, о которой давно забыли, патриотизму и, естественно, реальному знанию курсантами армейского быта. Одним словом, настало время вспомнить систему Милютина.
