Рубрика «Малоизвестные картины Третьяковской галереи»: Дмитриев-Оренбургский Н.Д. «Утопленник в деревне» (1897). Николай Дмитриев-Оренбургский был членом Санкт-Петербургской артели художников. Отказавшись писать картины на темы, назначаемые Академией художеств, артельщики обратились к сюжетам из жизни народа.
Почти одновременно появились две работы на сходную тему: «Утопленница» Василия Перова (1867, Третьяковская галерея) и первый вариант картины Дмитриева-Оренбургского «Утопленник в деревне» (1867, Русский музей). История создания последней характерна для творчества артельщиков, нередко проводивших лето в деревнях «с целью изучения крестьянского быта и типов». Амбары становились мастерскими художников, наблюдавших за повседневной жизнью крестьян. Однажды Дмитриев-Оренбургский увидел, как местные жители обнаружили утопленника. Он сделал ряд натурных набросков, которые стали основой для будущего полотна. Сцена представлена художником как будничное событие. Мужики вытащили тело из реки. Один из них отрешенно застыл с шестом в руках. Становой составляет протокол на спине крестьянина. Фигура человека, стоящего на коленях, заслоняет труп – видны только ноги.
За эту картину Дмитриев-Оренбургский был удостоен звания академика. Критик Василий Стасов считал ее одной из лучших работ художника и восхищался «превосходно выраженными деревенскими покорными типами». Илье Репину нравилась реалистическая манера живописи полотна: «Кругом совсем живые люди, крестьяне, необыкновенно хорошо написанные и нарисованные». В 1867 году художник Аполлинарий Горавский рекомендовал Павлу Третьякову приобрести картину «Утопленник в деревне», сюжет которой «действительно заслуживает внимания». Однако полотно осталось в Академии художеств.
В начале 1897 года Третьяков, обычно избегавший приобретения авторских повторений картин, заказал Дмитриеву-Оренбургскому исполнить точную копию полотна 1867 года, близкую по размеру, для галереи. Работа шла нелегко: Академия не желала одолжить автору знаменитый первый вариант для работы в мастерской. В конце июня законченное полотно было отправлено в Москву. Получив его, Третьяков сообщал автору: «…хорошо еще не рассмотрел, так как на минуту был дома и спешил уехать на дачу, кажется хорошо. Очень благодарю».
Источник: Государственная Третьяковская галерея, Москва
