Дело Ивана Пузырёва, или История о том, как загнулась одна патриотическая идея.
Жил-был в Петербурге в начале XX века некий юрист Иван Петрович Пузырёв, сын генерал-майора от артиллерии. Имел он неплохой доход и собственный дом в столице, а в свободное от юридической практики время увлекался всякими техническими новинками. В 1900-х гг. заимел он собственный автомобиль, и с тех пор стал, как писали современники, «настоящим любителем автомобилизма, таким любителем, которого не удовлетворяет только владеть колясками, пользоваться ими, но которому нужно ещё и строить, самому конструировать… и кататься на собственной в полном смысле слова машине». Идея создания собственного автомобиля его так вдохновила, что, соединив свои капиталы с долей наследства матери, происходившей из семьи купцов Прозоровых, открыл для начала магазин по продаже запчастей для автомобилей, а два года спустя, выкупив участок земли на окраине Петербурга (в Головинском переулке, 1, это примерно там, где сейчас размещается бизнес-центр «Таймс» на Кантемировской), устроил там авторемонтный завод. Здесь стоит отметить, что в те годы почти все автомобильные предприятия, которых в Петербурге насчитывалось больше десятка, были сборочными, и основой их работ была прямая сборка моделей из «конструктора». Те же предприятия, которые, кроме чистой сборки, производили какие-то детали, гордо именовали себя «автомобильными заводами». И вот на этом фоне Иван Пузырёв загорелся идеей организовать производство автомобиля «с нуля», из собственных материалов, а что нельзя выработать на месте, приобретать на машиностроительных заводах.
В августе 1909 года на базе авторемонтного предприятия в Головинском переулке был основан «Русский автомобильный завод И.П. Пузырёва», который, в соответствии с идеями владельца, призван был вырабатывать «самостоятельно все автомобильные части из русского материала, русскими рабочими и под руководством русских инженеров». Деятельный Иван Петрович на первых порах был, что называется, и швец, и жнец, и на дуде игрец: он руководил предприятием, организовывал закупки, отбирал рабочих, вёл документацию, занимался проектированием собственных двигателей и трансмиссий, кузовов и подвесок. Фактически, только магнето, свечи и карбюраторы фирма вынуждена была закупать за границей, всё остальное делалось либо на самом заводе, либо на предприятиях петербургских поставщиков. Порою, производить детали своими силами было довольно накладно, проще и дешевле было закупать за границей, но идея создания «абсолютно русского автомобиля» застила глаза.
Первоначально предприятие Пузырёва представляло собою одноэтажный каменный корпус с лицевым фасадом на Головинский переулок, но уже вскоре появились здания заводоуправления, склада и чертёжного бюро, а количество рабочих выросло с трёх при открытии завода до 80 к лету 1911 года и до 140 к весне 1914-го. К трёхлетнему юбилею автомобильный завод Пузырёва имел литейную, токарную, формовочную, корпусную и модельную мастерские, корпусной, колесный, рессорный и сборочный цехи, кузницу и электростанцию на 2 динамо-машины, склад деталей и склад готовой продукции, и занимал уже 3 участка – по Головинскому переулку 1—5. Правда, самой готовой продукции было немного: первый автомобиль «Пузырёв 28/35 НР» вышел из ворот ранней весной 1911 года. Это был своего рода «кроссовер» с большим просветом в 320 мм., вместительный и полноприводной, с двигателем мощностью 35 л.с., спроектированный специально для российских дорог. Летом следующего года его доработали: автомобиль получил новую раму, кузов с тремя рядами сидений и более мощный двигатель в 40 л.с. Сразу после выпуска машину отправили на автомобильную выставку, где она получила хорошие отзывы, и вдохновлённый результатами владелец стал строить ещё три образца: открытые 5-местный и 7-местный автомобили в кузовом торпедо и закрытый лимузин.
Эти четыре образца долгое время составляли всё производство компании. Фактически, фирма была ремесленным предприятием: большинство деталей изготавливались качественно, но вручную, и только для конкретной модели; для производства кузовов покупалась сталь лучшего качества, которая затем обрабатывалась также вручную. Но такие машины, хоть и отличались беспрецедентным качеством, обладали такой же беспрецедентной стоимостью: за один автомобиль просили от 6000 до 8500 рублей, что соответствует нынешним 15-18 миллионам рублей. Понятное дело, покупателей практически не находилось: на весь Петербург такую машину могли себе позволить купить лишь около сотни богатеев, а предложений конкурентов была масса. Для рекламы продукции Пузырёв даже скатался на своём автомобиле до Парижа и обратно, но, кроме восторженных откликов, никаких бонусов не получил: цена отпугивала даже самых предвзятых заказчиков. Кроме того, в случае возможных поломок, запчасти было не достать: их изготавливали в единичных экземплярах на том же заводе и под конкретную машину, и, случись что, чинить автомобиль было бы некому и не из чего.
Самым привлекательным заказчиком во все времена было Правительство, и Пузырёв рассчитывал на хороший заказ от Министерства Двора или Военного ведомства. Второй и третий образцы автомобиля, собственно, и предназначались для военных нужд, но когда в министерстве подсчитали расходы на покупку и время на производство машин, вопросы с заказом были сняты.
Средства на развитие завода, однако, кончались, и Пузырёв начал испытывать трудности как с реализацией своих сверхнадёжных и сверхдорогих машин, так и с закупками для них деталей и оборудования. Для поправки ситуации он обратился сначала в Министерство торговли и промышленности за разрешением преобразовать свою фирму в акционерное общество с капиталом в 1 млн. руб., но получил отказ. Год спустя такая же судьба постигло и прошение о частичной кооперации с компанией «Испано-Сюиза» и организацией на этой основе Французского акционерного общества. Осенью 1912 года для изыскания средств И.П. Пузырёв открыл в самом центре столицы (ул. Гоголя, 4) склад и магазин автоматериалов и шин, год спустя ставший одним из крупнейших в Петербурге.
Путём различных ухищрений летом 1913 года промышленник таки смог заполучить заказ Военного ведомства на 38 автомобилей для нужд армии, но это были уже «моторы» примерно в 1500—2000 рублей каждый, искусственно удешевлённые за счёт низшего качества стали, увеличения количества покупных деталей и смены поставщиков. Этот заказ стал последним в истории фирмы. 8 января 1914 года на автомобильном заводе произошёл крупный пожар, в результате которого было уничтожено огнём 8 полностью готовых машин, склад готовой продукции и несколько цехов, а также 15 комплектов деталей, подготовленных к сборке. Следствие по делу о пожаре выявило поджог, но заказчики так и остались не найденными. Предприятие было застраховано лишь частично, поэтому хоть страховку Пузырёв и получил, но она целиком покрыла лишь стоимость неустоек по заказам и консервацию оборудования. Завод на несколько месяцев закрылся, а сам Пузырёв, перенеся инфаркт, сосредоточил свои усилия на развитии магазина-склада. Однако, идеи об изготовлении собственного автомобиля не оставил, и в августе 1914 года, уже после начала 1-й Мировой войны, направил ходатайство о восстановлении предприятия. Это ходатайство осталось без ответа: правительство было озабочено совсем другими задачами, и больше рассматривало производство двигателей и шасси, нежели восстановление предприятий полного цикла. Известие об отказе произвело сильное впечатление на предпринимателя, и месяц спустя он скоропостижно скончался, не дожив до 46 лет. После его смерти завод усилиями наследников всё-таки восстановили, но сборкой автомобилей он не занимался, производя лишь двигатели для прожекторных установок и лодочные моторы.
В дальнейшем к идеям возродить частное производство «русских машин из русских материалов» обращались не раз, но все эти попытки были обречены на неудачу. Для примера вспомним нашумевшие в своё время демократичный «Ё-Мобиль», престижный «Russo-Baltique Impression», или сверхдешёвую мотоколяску «Кинешма», так и оставшиеся в силу разных причин единичными экземплярами. На этом фоне предприятие И.П. Пузырёва можно считать даже образцовым.
Ю.В. Иванов,
