В Писцовой книге города Орлова с уездом 1629 года в Истобенском тягловом стане упоминается починок Косигановский да пустошь Нефедева на реке Тюшке, где жили семьи братьев Евсейки и Ивашки Батухтиных. Место было старообжитым, богатым, где проживало уже не одно поколение дворохозяев. О давности возникновения починка говорит характер землевладения братьев: разнообразные угодья, места для выпаса домашних животных, мельницы на реке Истобенке, рыбная ловля на реке и озёрах Кривом и Затворном. К середине ХVII века в округе возникли новые заимки, починки, деревни, увеличилось население. В 1645 году писарь фиксирует новый погост Спасо-Талицкий, выросший у деревянной часовни Святого Спаса у Талого Ключа и записывает, что в котором 7 дворов церковных и 13 бобыльских. Через 50 лет в переписной книге 1678 года сообщается о возведении деревянной церкви, каменная же Спасская церковь построена через 100 лет — в 1781 году, приход который состоял из 54 селений.
Сохранившаяся до наших дней кирпичная церковь Спаса Нерукотворного Образа с вычурным декором строилась с 1773 года по 1781 год. Основной объём — двусветный четверик, композиционно близкий к храмам великорецкого типа, перекрытый поздним куполом с главкой, к основному объёму пристроена довольно вместительная трапезная, расширена в 1830 году, надстроенная в начале ХХ века. С запада в объём трапезной встроена восьмигранная колокольня над шпилем. Вход обрамляет позднее пристроенное выносное крыльцо. Ввиду дорогивизны кирпича каменное строительство в ХVIII веке было в основном культовым. Храмы закладывались на средства добровольно «жертвовавших» жителей определённых приходов или «коштом» отдельного лица. На общем сходе, всем «миром» прихожане решали вопросы, связанные со строительными работами, часто сами принимали в них непосредственное участие наряду с наёмными каменщиками. Подрядчик учитывал пожелания заказчиков, которые зачастую указывали на конкретный архитектурный образец, и вникали в процессе строительства во все тонкости созидания «своего» храма.
Спасский храм, как мы видим, определил самобытный и красочный язык так называемого «вятского барокко» — местного архитектурного стиля, вобравшего в себя своеобразно интерпретированные формы столичной архитектуры середины ХVIII века, старые традиционные мотивы и элементы петербургского зодчества, дополненные новым репертуаром приёмов, выработанных на землях Великого Устюга. В то время здания украшались затейливой кирпичной резьбой с нарядной выдумкой и размахом в духе русского узорочья с присущей уже вятским мастерам самобытностью. В Спасском храме как раз можно видеть эту нарядность за счёт картушей украшающих оконные наличники, а также фасад украшенный полуколонками и всякими резными разнообразными архитектурными деталями окрашенными в синий, бирюзовый цвет на белоснежных стенах. Самобытность архитектурного орнамента, впитавшего колорит и художественные приёмы, веками складывавшиеся в вятских народных промыслах, зодчий органично включает в систему декоративных мотивов архитектурной пластики. Трёхчетвертные колонки, богатые картуши, пышно оформленные окна самого храма и трапезной, сочные консоли, «бровки», «ширинки» и другие элементы сообщают фасадам безудержную декоративность и ярко выраженную оригинальность.
Стоит упомянуть, что это один из немногих храмов Вятской Епархии, где Богослужения совершались в годы богоборчества и гонений на Церковь. Духовенство и жители села смогли сохранить старинное благолепие Спасского храма. В официальных документах и на дорожных указателях село значится как Спас-Талица. А в народном обиходе — просто Спас. Удивительно, как могло сохраниться Имя Божие на картах Кировской области! Ведь богоборцы хотели стереть Его с лица земли, чтобы Оно не произносилось уже никогда и нигде. В итоге, к 70-м годам ХХ века на всю округу осталось несколько дейстующих храмов во имя Святой Троицы: в сёлах Истобенск, Быстрица, Волково, Кстинино, а также уцелела и продолжала действовать церковь во имя Спаса Нерукотворного Образа в Спас-Талице.
Больших трудов стоило поддерживать старинный храм в надлежащем виде. Власти не давали разрешения на её ремонт, а строительные базы не продавали церкви стройматериалы. А ведь если здание ветшало, это было поводом для закрытия храма. Слава Богу, что в соседнем колхозе нашёлся смелый председатель — Виктор Николаевич Дресвянников, который оформлял стройматериалы для Спасского храма через свой колхоз. В лихие годы воинствующего атеизма Спас-Талицкую церковь спас мужественный поступок Анны Вылегжаниной. Когда местные власти опечатали двери храма, Анна поехала в Москву и попала на приём к самому Н. С. Хрущёву. Какой разговор состоялся у неё с Генеральным секретарём, осталось неизвестным. Но старожилы рассказывали, что не успела Анна вернуться в родное село, как власти открыли Спасскую церковь, и даже узорчатые решётки, выпиленные из церковных окон, приварили обратно. По информации очевидцев, кроме решёток рука разорителей больше ни к чему не прикоснулась. Село Спас-Талица и Спасская церковь связаны с удивительным человеком, участником войны с Наполеоном, полковником Яковом Егоровым, который, согласно надписи на надгробном камне, что лежит возле храма, будучи родом из крестьян, достиг высокого воинского звания, служил в Преображенском полку, отошёл ко Господу 14 февраля 1829 года и был похоронен за алтарём Спасской церкви. Словно про него написал М. Ю. Лермонтов: «Полковник наш рождён был хватом, слуга Царю, отец солдатам.» И за воина Иакова теперь вынимают частички святой просфоры за каждой литургией.
Современная история Спасской церкви не менее интересна, нежели архитектура самого здания. Совсем недавно в храме произошло чудо, которое сразу же разнеслось по Вятской епархии. Настоятель церкви священник Николай Смирнов решил почистить киоты святых икон. Когда он снял стекло с иконы Божий Матери «Скоропослушница», написанной в прошлом веке монахиней одного Вятского монастыря, то обратил внимание, что на стекле отразилась точная копия образа Скоропослушницы, сделанная как бы из мельчайших капелек. Сколько лет назад отпечаталось изображение на стекле, было неизвестно, так как киоты не снимались много лет. Батюшка поместил этот образ в алтарь и направил рапорт Вятскому митрополиту Хрисанфу. Спустя некоторое время в село прибыла епархиальная комиссия во главе с благочинным протоиереем Михаилом Ильницким, которая подтвердила действительность этого чуда. О «Талицком» чуде заговорили по всей Кировской области, да и не только. Люди стали приезжать в храм, чтобы увидеть своими глазами этот нерукотворный образ. Многие благоговейно прикладывались к стеклу с образом Скоропослушницы, а кое-кто и просто с праздным любопытством разглядывал творение Невидимого Художника. У людей и специалистов стали появляться всякие материалистические версии насчёт того, как отпечатался образ на стекле. Предполагали, что свежие краски иконы каким-то образом «впитались» в структуру стекла, и вот получилась точная «фотокопия». Тем временем настоятель Спасской церкви каждую субботу совершал молебны перед чудотворным образом. А для «старого» образа Скоропослушницы, писанного красками, решил заказать новый киот. И вдруг обнаружил, что на стекле, временно покрывавшем писанный образ Божией Матери, проявилось новое нерукотворное изображение, аналогичное первому. Видимо, оно было явлено для утверждения того, что это чудо явное.
