Церковь Иоанна Предтечи, может быть, лучший на Сити образец усадебных церквей, к которым потом «всем миром» пристраивали с западной стороны трапезную «зимний храм». Трапезная также мала, как и первоначальная постройка. Здесь все миниатюрно: и восьмерик на четверике первоначальной церкви, и трапезная, и двухъярусная низенькая колокольня, пристроенная к ней.
Присматриваясь, замечаешь в деталях немало сходства с только что виденной церковью в Новом. Это и невысокие «прижатые» портики на северном и южном фасадах четверика с колоннами, завершающимися капителями-вазонами, и меандр у карнизов. Сходство в деталях не случайно, строили храм тоже Сухово-Кобылины и примерно в тоже время в 1797 году.
В почти безлюдном Колегаеве сохранность храма много лучше, чем в людном Новом. Низенький четверик прост и ясен в очертаниях; восьмеричок, украшенный по углам двойными пилястрами, завершенный полусферической крышей, образец тогдашней усадебной церковки. Но без вольностей, чисто местных, строители не обошлись. Особенно любопытны они в завершении постройки: барабанчик с тремя узенькими окнами, разделенными тонкими волютами, несет главку-луковку с забавным двухъярусным покрытием. Его верхний ярусок, словно тюбетейка. На главке — кованый крест на полумесяце.
Но достопримечательность церкви до недавних лет была внутри. Это — редкий иконостас, ровесник церкви. Узенький, он тремя ярусами поднимался во всю высоту храма. В его верхних ярусах помещалось всего по три иконы, но не они были самым главным. Главным являлось богатое собрание скульптур. Ярусный иконостас нес на своих «плечах» более двадцати резных фигур. В разных позах сидели и стояли святые, обрамляя ярусы, и это необыкновенное собрание скульптурных изображений делало интерьер церкви чрезвычайно выразительным.
Колегаевский приход был очень мал и беден. Поновления храма случались редко и были незначительными. Наиболее серьезные происходили в 1908 году и то на невеликие средства священника и «попечительствующих людей». Иконостас переделали, но точно повторяя его, а скульптуры сохранили на своих местах.
Обилие скульптур и их необычное расположение сперва воспринимаются не имеющими аналогии в ближайших местах. Но аналогия, а может, и первообраз есть сравнительно неподалеку, в усадьбе Кривец, возле города Мышкина. Скульптура в усадебной церкви имелась в таком же изобилии и размещалась не менее свободно и смело. «Резные ангелы, как бы вспорхнувшие на самый верх, сидели на карнизе свесив ноги».
Обоим оригинальным иконостасам не суждено было уцелеть. Из Колегаева в музей Мышкина поступило лишь несколько пострадавших фигур. Ситская глубинка вовремя не была замечена музейщиками, и многие её ценности пропали.»
