В 1771 году в с. Белоярское была построена деревянная церковь. Но простояла она не долго – сгорела. На сходке, жителями села было принято решение о строительстве новой кирпичной церкви. Чтобы собрать необходимые средства, обратились к жителям окрестных сёл и деревень: Косулино, Куликово, Пивкино, Красноярка и Чесноки. Почтенные старцы съездили в с. Карачелку, где в то время велось строительство церкви. Со строителями договорились, что по завершению строительства они приедут в с Белоярское и построят там церковь. Вот почему эти церкви так похожи. В архиве Пермской епархии, куда якобы обращался Григорий Дмитриевич Чепелев, есть сведения о строительстве церкви в1771 году, но эта дата строительства деревянной церкви. Это произошло потому, что кирпичную церковь назвали как и деревянную – Флора – Лавровская, в память о Святых Флоре и Лавре, покровителях скота, точнее коневодства. Икона Св. Флора и Лавра, написанная в конце XV века, хранится в Третьяковской галерее, в Москве. Написана она мастерами Новгородской школы. Эта школа одна из блестящих «страниц» в истории мировой живописи. Икона Св. Флора и Лавра – одна из многих новгородских икон, где эти христианские святые наивно использованы, так сказать, в практических нуждах – в качестве покровителей коневодства. Сияющий золотой фон. Наверху, в середине, торжественно – величавая фигура архангела Михаила, мощные тёмные крылья которого образуют широкую дугу. По бокам – Флор и Лавр, чуть ниже – два коня, которых архангел держит на поводу. Ещё ниже – коневоды и целый табун лошадей всех возрастов и мастей. В окраске коней мы видим контрастность: левый – вороной, а правый – белоснежный; у первого коня седло зелёное, а у второго – огненно – красное. Как стройно горделивы, как грациозно выгибают они свои ноги, как прелестны эти кони! Люди, кони в своём гармоничном сочетании говорят о единстве человека со всем окружающим его миром. Место для строительства выбрали удачное: в центре села, на возвышении. По воспоминаниям жителей села, к 1812 году церковь была построена до окон. «Мой дед, — вспоминает Чепелева Алексанра Григорьевна, — помнил жителя нашего села Петра Воробьёва, который частенько «под хмельком» заходил в церковь, когда там работали «богомазы». Он был прозван в селе хвастуном за те байки о своих «подвигах», которые рассказывал всем, в том числе и «богомазам». Среди тех, кто расписывал церковь, был человек с юмором. Так среди страждующих, идущих на исцеление, появился мужчина, очень похожий на Петра Воробьёва. Людская молва оставила нам и такое предание: черты лица Богоматери на одной из икон были очень схожи с чертами лица одной из женщин села, в которую якобы был влюблён художник. Колокола для церкви были вылиты на месте, т. е. в селе Белоярском. Самый большой колокол весил 120 пудов. И вот церковь – красавица, как корабль, засияла на солнце. Звон колоколов был прекрасным и мелодичным. Видимо были хорошие мастера по литью колоколов, да и серебра не пожалели. Сохранилось имя звоноря Ильи Окорокова, который виртуозно играл на колоколах. Однажды на Пасху приехал с целью проверки архиерий. Звонарь на колоколах сыграл ему «Барыню», а на второй день – «Казачка». Архиерий был очень тронут и одарил звоноря подарком. Удовлетворён был архиерий и церковным хором, который исполнял молитвы во время службы. «По всей Оренбургской епархии нет такого хора», — так оценил церковный хор архиерей. У церкви было два входа: с запада и юга, было и два алтаря: один Флора и Лавра, а другой – Ивана – крестителя. Возможно, поэтому в нашем селе престольным праздником было Крещение. В церкви было красиво и торжественно, как и во всех русских храмах. В дни христианских праздников было много народа. Не только церковь, но и ограда вокруг неё были заполнены людьми. Ограда вокруг церкви была обнесена железной решёткой, которая крепилась между столбами, сложенными из кирпича. На конце железных прутьев сияли украшения из разноцветного стекла, которые переливались в лучах солнца. В ограде церкви, с южной стороны, были похоронены предки попа Шмотина Николая, который возглавлял церковь до 1917 года. В годы гражданской войны он был на стороне «белых». Весной 1918 года бедняки поделили землю, в том числе и церковную. В мае по всей железной дороге от Омска до Челябинска произошёл Чешский мятеж, который поддержали и богатые люди окрестных сёл. Шмотин стал одним из инициаторов отнятия земли у крестьян и наказания их поркой на площади у церкви. Одни говорят, что Н. Шмотин уехал с «белыми», переправившись через р. Миасс на своём красавце – коне. Другие утверждают, что он был расстрелян «красными». Сын его, Валентин Шмотин, в 50-е годы работал директором конезавода в г. Омске. После Николая Шмотина попом стал Ермолов Александр, он был арестован. Сын его, Пётр, работал воспитателем в детском доме с. Белоярского. Закрыта церковь в 1933 году. Большинство населения с болью в сердце смотрело за спуском колоколов в 1935 году. Руководили этим активисты во главе с Гаврилом Пушкарёвым. Долго не поддавались колокола активистам, но не смогли безмолвные отстоять себя и рухнули на землю. Небольшие были увезены сразу, а большой некоторое время так и лежал на земле, потом и он исчез. Церковь имела следующий штат: поп, дьякон, трапезник, который жил в сторожке, пристроенной к церкви; уборщица. Церковь построена посреди села на небольшой возвышенности и имеет трёхчастную схему плана с собственно храмом, трапезной, расширенной с севера приделом, и выступающей вперёд колокольней, к основанию которой примыкают два небольших помещения. Главный алтарь — пятигранный, придельный — полукруглой формой. Храмовый четверик завершён сводом с крестообразным пятиглавием. Свод отличается высокой стрелой подъёма и завершается низким восьмериком и святовой главкой над ним. Лотки свода по сторонам света прорезаны глубокими распалубками с выведенными в плоскость стен люкарнами, на которых установлены световые главки. Все главы одинаковые, лишь центральная отличается несколько большими размерами. Восьмигранные с узкими арочными проёмами в прямоугольных рамах, они имеют прихотливое завершение. Углы восьмеричков оформлены декоративными валютоподобными формами. Углы сооружения укреплены лопатками. Стороны четверика завершены фигурными фронтонами с окном по центру и профилированными обрамлением. Фасадные плоскости, с юга и севера одинаковые, с двумя ярусами окон по трём осям. Центральная ось подчёркнута входными проёмами и окном фигурного фронтона с главкой над ним. Оконные проёмы однотипны, с лучковыми завершениями, они заглублены в прямоугольные ниши и обрамлены профилированными наличниками с треугольными фронтами. Колокольня – четырёхгранная, с двумя ярусами звона, углы которых скошены и обработаны тремя вертикальными полочками. Завершением является сквозной, вытянутых пропорции восьмеричок, несущий сложно прорисованную главку. В интерьере храм перекрыт восьмилотковым, сомкнутым сводом с центральной световой главой. Окна по вертикалям объединены нишами, центральные из которых соединяются с распалубками. Трапезная, объединённая с приделом, перекрыта лотковым сводом. Сохранились кованые решетки окон и козырёк над южным входом в храмовую часть.
