Улица, на которой располагался монастырь, в середине XIX века называлась Христорождественской, сейчас — улица Цвиллинга. Сегодня это центр города, та его часть, где на месте разрушенных церквей и других монастырских зданий находятся гостиница «Южный Урал», резиденция губернатора и областного правительства и жилой дом между ними . От великолепных храмов не сохранилось даже фундамента, исчез и бивший на территории монастыря родниковый ключ, а про имевшиеся здесь захоронения первых настоятельниц, в том числе основательницы общины матушки Агнии, умершей 130 лет назад, в 1872 году, и говорить не приходится.
Это был старейший монастырь в Оренбургской епархии. Начало Одигитриевскому монастырю в Челябинске положила община, созданная по инициативе Анны Максимовны Полежаевой (родилась в 1815 г. в селе Варламово Троицкого уезда, скончалась 14 сентября 1872 г.).
Полежаева начала свою деятельность по организации в Челябинске женского монастыря в 1848 году. 13 декабря 1849 Челябинская городская дума приняла решение об отводе 5 десятин земли под будущий женский монастырь. Земля была выделена на правом берегу реки Миасс, возле восточной стороны ограды загородной кладбищенской церкви. Для обеспечения будущего монастыря Оренбургское губернское правление весной 1851 года выделило 50 десятин казачьих земель, из расчета 3 копейки серебром за квадратную сажень. Первоначально сестры поселились в небольшом доме из 4 комнат, купленном за 143 руб. серебром в центре города. Содержали себя самостоятельно: ткали, вышивали шелком, оправляли иконы фольгой, вырезали бумажные цветы. Период становления общины был трудным. Серьезную помощь в это время сестрам оказали алабужские купцы братья Стахеевы, пожертвовавшие общине 2800 руб.
23 февраля 1854 года повелением Государя Императора Николая Павловича по докладу Святейшего Синода женская община в Челябинске была утверждена под названием Одигитриевской — Богородичной во имя Смоленской иконы Божьей Матери Одигитрии (Путеводительницы). 3 апреля 1862 (по другим данным — в феврале 1861) община получила статус монастыря, а её основательница, постриженная под именем Агнии, стала первой настоятельницей.
Сначала сестры за неимением собственной общинной церкви посещали богослужения в Христорождественском соборе, позднее служба для них отправлялась в загородной кладбищенской церкви. В 1859 году началось строительство Одигитриевской церкви. 1 ноября 1860 года над нею поднялись кресты и колокола, но освящена она была только в 1863 году. В 1861 году челябинский мещанин П. Ильиных предложил сестрам построить часовню. На территории общины уже стояла небольшая часовня, и строительство новой было решено перенести на общинный хутор. Челябинцы приняли активное участие в строительстве, и вместо предполагаемой часовни на монастырском хуторе был возведен храм во имя Святого Николая. В мае 1864 года храм освятили. Еще один монастырский храм во имя Вознесения Господня был освящен в 1890 году. При игуменье Рафаиле (в миру Ксения Яковлевна Бабушкина, третья по счёту от основания настоятельница монастыря), в 1879 – 1908 гг., обитель вступила в пору своего расцвета. Перед революцией Одигитриевский женский монастырь имел крупное хозяйство: пахотной земли насчитывалось 910 десятин, луговой – 44, лесных угодий – 317 десятин. Имелась мясная лавка, которая сдавалась в аренду. Имеются достоверные сведения о работе золотошвейной мастерской в Челябинске в середине XIX века, они приводятся в книге Раисы Будриной, посвященной истории Челябинского женского Одигитриевского монастыря. В 1880-х годах игуменья Рафаила развивала мастерские, сама искусно вышивала бисером. При монастыре ею были выстроены два двухэтажных полукаменных флигеля, в которых помещались мастерские: золотошвейная, белошвейная, живописная, цветочная, переплетная и другие. Сохранилось ли шитье из мастерских Одигитриевского монастыря, не известно.
В монастыре жили 355 монахинь. Доходы Одигитриевского женского монастыря за 1917 составили 65617 руб. Это позволяло содержать монастырский приют, в котором жили 25 человек.
О духовной значимости монастыря говорят нижеследующие факты. По ходатайству игуменьи Рафаилы в 1881 с Афона сюда была перенесена чудотворная икона Иверской Божией Матери. В 1902 митрополит Киевский и Печерский преподнес в дар Одигитриевскому женскому монастырю святые мощи Святителя Симеона и мученика Кукши.
При четвертой игуменье Анастасии развитие монастыря было прервано советской властью. После освобождения Челябинска от Колчака в 1919 году, то есть менее через месяц после восстановления советской власти в Челябинске на заседании губревкома одним из первых был поднят вопрос о судьбе монастыря. Чтобы спасти монастырь, сохранить храмы и богослужебное имущество, монахини решили объявить себя трудовой артелью (коммуной), соглашаясь при этом платить все государственные налоги, и направили свое заявление в отдел юстиции Челябинского губревкома с просьбой уважить их решение.
Однако желаемого компромисса с воинствующими комиссарами-атеистами не вышло. Новой власти нужно было показательное уничтожение монастыря. В ноябре 1920 года монастырю было предписано немедленно отвести 50 процентов всех помещений под приюты, дома ребенка и прочее, уплотнив монахинь. Газета «Красный стрелок» выразилась тогда по этому поводу со всей откровенностью: «Немножко потесниться попросили «угодниц божьих»… но, увы! Широко жить привыкли люди не от мира сего. Взъерепенились смиренные».
Челябинский Одигитриевский женский монастырь закрылся постановлением Президиума Челябинского губисполкома 23 марта 1921 на 73-ем году своего существования.
Монахини и «ряд местного контрреволюционного элемента» были обвинены в контрреволюционном заговоре, и в ночь («лихие» дела днем не делаются) на 23 марта часть из них вместе с игуменьей Анастасией подверглись аресту (67 монахинь и 250 послушниц были арестованы и посажены на полгода в тюрьму). Оставшиеся, кроме престарелых, были направлены в спец лагерь (по типу концентрационного).
В зданиях и на территории монастыря устроили детский городок.
Выйдя из заключения, часть монахинь во главе с игуменьей Анастасией смогла зарегистрироваться как религиозная группа и получить в пользование монастырскую Вознесенскую церковь, но ненадолго: вскоре она была передана другой группе верующих, так называемым обновленцам, поддерживавшим борьбу советского режима с опальным патриархом Тихоном и его сторонниками.
В обстановке религиозных гонений челябинские монастырские храмы в церковных целях практически не использовались и к началу 1926 года пришли в запустение. Еще раньше, на волне помощи голодающим, из них были изъяты все крупные церковные ценности в виде серебряных риз и окладов к иконам общим весом более 16 килограммов.
Учитывая острую нехватку помещений для проведения собраний, конференций и съездов, а также то, «…что нахождение Вознесенского храма на территории детского городка создает неудобство и препятствует правильному ведению дела народного образования», президиум Челябинского горсовета в октябре 1926 года закрыл храм. Одновременно прекратила существование и вторая, Одигитриевская монастырская церковь «…как представляющая одно целое» с Вознесенской.
В начале 1927 года началась реконструкция храмов, были сняты купола, убраны кресты с целью приспособить их под советские учреждения. Вознесенскую церковь предполагалось преобразовать в Дом съездов или, как его гордо тогда называли, в челябинский «Таврический дворец» с залом заседаний на 700-800 человек. При этом подчеркивалось, что никакого намека на бывшую церковь во внешнем виде Дома съездов не будет и что он явится лучшим украшением бывшего монастырского квартала.
Революционным архитектурным проектам челябинских властей, однако, не суждено было осуществиться. На город обрушилась могучая волна первой пятилетки, социализм пошел в наступление по всему фронту, и все силы и средства пошли на промышленное строительство.
В 1932 году изуродованные монастырские храмы были ударными темпами разрушены и пополнили собой запасы кирпича для цехов Тракторостроя и других гигантов индустрии. На месте же бывшей Вознесенской церкви перед войной выстроили огромную по тем временам гостиницу.
Все монастырские строения были снесены, кроме здания на монастырской Никольской заимке (совсем в другой части города), которое было приспособлено под светское учреждение. В 1997 году это единственное сохранившееся от монастыря здание было передано епархии. Ныне это храм во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».
http://www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=1907; http://chelyabinsk.chelsi.ru/viewart.php?id=78; http://russian-church.ru/viewpage.php?cat=chelyabinsk&page=5; http://urpb.kirovka.ru/enc/index.php?id=1907; http://chelmuseum.ru/index.php?gl_page=76
http://www.chelpress.ru/newspapers/ucourier/archive/12-03-2002/6/a500.html;http://www.rinevus.ru/texts/golden-thread/; http://www.chelarhiv.ru/cpq/thumbnails.php?album=10&page=2
Женская монашеская община в Челябинске возникла в 1848 году под руководством казачьей дочери Анны Полежаевой. 3 апреля 1862 году она занимала квартал, ограниченный улицами Большой, Степной, Никольской и Южным бульваром (ныне улицы Цвиллинга, Коммуны, Советская и проспект Ленина соответственно). В 1860 году была освящена церковь в честь Смоленской иконы Божией Матери «Одигитрия». А в 1864 году был освящён Николаевский храм на загородном монастырском хуторе, где монахини занимались сельским хозяйством (сейчас это территория Ленинского района Челябинска). В 1896 году открылся вместительный храм Вознесения Господня. При монастыре работало 15 различных мастерских. Здесь писали иконы для уральских церквей. В золотошвейной и белошвейной мастерских вышивали стеклярусом и бисером; шили облачение, одежду и бельё. Монастырская пекарня готовила просфоры для всех челябинских храмов, работали переплётная, ковровая и столярная мастерские. В начале ХХ века в обители проживало более 360 насельниц.
Одигитриевский — первый основанный в Челябинске — монастырь был крупнейшей южноуральской обителью. Официально статус монастыря получен в 1862 году. Монастырь располагал большим хозяйством: пашни и луга, леса и водоёмы, пасека, скотный и конный дворы, ветряная мельница, молочная ферма, фруктовые сады и теплицы. Здесь действовало три храма и две часовни, работала церковноприходская школа, функционировали приют для девочек на 25 человек, больница, мастерские. Как и подавляющее большинство православных монастырей в Советском Союзе, Одигитриевский не перенёс эпохи «ударного построения основ социализма». Его закрытие пришлось на первые годы советской власти. Летом 1919 года, сразу после окончательного утверждения советской власти в Челябинске, Одигитриевский женский монастырь стал объектом пристального внимания большевиков, которых привлекали огромное монастырское хозяйство и архитектурный ансамбль в центре города.
Пришедшие к власти люди решили, что занимаемые монахинями помещения чересчур обширны. Уже осенью 1919 года в одном из домов монастыря они настойчиво предлагали поместить детский приют. Челябинские монахини пытались найти в новых условиях своё место. В 1919 году монастырь преобразовали в Одигитриевскую трудовую общину. Сёстры доказывали: национализировать их имущество несправедливо, так как монастырь со всеми его постройками создан трудом монахинь и послушниц без какого-либо участия государства. «Община занимается преимущественно хлебопашеством, избегая эксплуатации чужого труда, насельницы монастыря все полевые и хозяйственные работы исполняют своими собственными силами. В свободное же от полевых работ время некоторые из членов занимаются следующими работами: живописью, шитьём золотом и шелками, шитьём одежды, белья и стёжкою одеял. В настоящее время все указанные работы исполняются для Красной армии, для которой, кроме того, также несёт свой труд и монастырская пекарня, выпекая ежедневно безвозмездно до 13 пудов хлеба», — писала 14 ноября 1919 года в Челябинский епархиальный совет заведующая хозяйственной частью монастыря монахиня Валерия (Севастьянова), прося ходатайствовать перед властями о прекращении уплотнения общины.
Епархиальный совет выступил в защиту обители. «Обитательницы этой общины, — писал 16 ноября 1919 года глава Челябинского епархиального совета протоиерей Константин Прокопьев председателю Челябинского губревкома Михаилу Полякову, — помогали всегда нуждающимся, давая в общине приют и пропитание бесприютным старухам, калекам и бесприютным сиротам, происходящим почти исключительно из среды крестьян и казачек. Община эта в глазах православного населения является примерной христианской коммунистической общиной! Уничтожение этой общины прямыми или косвенными мерами и распоряжениями властей произведёт неприятное впечатление на православное население и едва ли будет целесообразно с государственной точки зрения, так как, с одной стороны, будет разрушено прекрасно налаженное хозяйство, а с другой стороны, те бесприютные старухи и сироты, которые до сих пор находятся на иждивении монастырской общины, должны будут лечь бременем на средства государственного социального обеспечения». Несмотря на тяжелейшие условия, сёстры продолжали своё служение. Сохранилось письмо монахини Валерии (Севастьяновой), датированное январём 1920 года, из которого следует, что обитель по-прежнему содержит приют, выпекает ежедневно хлеб для Военного ведомства, двух лазаретов и Красного Креста, а также изготавливает бельё по поручению Чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом. Тем не менее, 12 ноября 1920 года местные власти распорядились вдвое уплотнить монастырские помещения, а на освободившихся площадях разместить социальные учреждения. Останавливаться на этом государство не собиралось.
В январе 1921 года президиум Челябинского горисполкома вынес постановление о передаче всех монастырских помещений «под детские приюты и дома для отдыха рабочих». При этом власти лукаво заявляли, что не покушаются на религиозную свободу, но всего лишь хотят забрать монастырские постройки. Уйти добровольно монахини отказались, ведь это означало бы фактическое упразднение обители. Был образован Церковноприходской совет по предотвращению закрытия монастыря общей численностью три сотни человек. Его возглавил известный в городе педагог Николай Орлов; в состав этого органа вошли как представители интеллигенции (преподаватель Челябинского духовного училища Василий Михайлов), так и духовенство (известный челябинский протоиерей Дмитрий Неаполитанов). Позднее челябинские чекисты описывая деятельность верующих, направленную против закрытия обители, констатировали факты, что в конце января и в начале февраля были созваны два собрания верующих, собиравших каждый раз до 2-3 тысяч человек, где они призывали прихожан не допускать выселения монахинь. На собраниях велась антисоветская агитация, говорилось, что коммунисты насилуют Церковь и верующих. Священник Неаполитанов, ярый монархист, призывал верующих лучше умереть, чем допустить выселение монахинь. Чеботарёв, член городского совета, заявлял, что он, как выборный в совет от 14 тысяч красноармейцев, в случае выселения монахинь выведет на улицу красноармейцев местного гарнизона… При попытке выселения монахинь 22 марта 1921 года верующие устроили стихийный митинг, требуя отменить беззаконное решение. Собравшись у монастырской ограды, протестующие заявили: «Стреляйте в нас, а выселять не дадим!». Встретив сопротивление, богоборцы отступили. Но от своих недобрых планов коммунисты отказываться вовсе не собирались.
В постановлении Президиума Челябинского губисполкома от 23 марта деятельность церковноприходского совета во главе с Орловым расценивалась как контрреволюционная: «Дабы пресечь в дальнейшем всякую возможность организации контрреволюции вокруг означенного монастыря, Президиум губисполкома постановил монастырь закрыть, оставшихся монахинь, как принимавших участие в сопротивлении выселению и способствовавших контрреволюционной организации, заключить временно в концентрационный лагерь, престарелых монахинь поместить в дом призрения». Под покровом ночи арестовали 43 мужественных защитников обители во главе с Орловым. Та же участь постигла и монахинь. Более двух сотен сестёр, чтобы не разбежались, обвязали арканом и тащили по тёмным челябинским улицам. Кого-то поместили в тюрьму, кого-то в концлагерь. Людям, не довольным закрытием монастыря, губисполком запретил под страхом расстрела устраивать «всякие сборища и собрания для обсуждения данного вопроса». Угороза была вполне реальной: председателя Церковноприходского совета по предотвращению закрытия монастыря тов. Орлова, престарелого протоиерея Дмитрия Неаполитанова и некоторых других защитников, в том же году казнили. После закрытия монастыря многие сёстры остались в Челябинске. Выйдя на свободу, игумения Анастасия (Щапова) с частью монахинь попыталась зарегистрировать собственную религиозную группу. В соответствии с действующим законодательством 16 августа 1922 года они получили в своё пользование Вознесенскую церковь бывшей обители. Но уже через месяц, 26 сентября 1922 года, власти передали её в пользование обновленцам — группе «Живая церковь». Обновленцы смогли получить в пользование и другие храмы закрытого Одигитриевского монастыря, но богослужения там проводились крайне редко. Сёстры закрытой обители расселились по частным квартирам. Некоторым монахиням и послушницам, имевшим необходимое образование, новая власть разрешила работать в школах учителями начальных классов, дав им возможность «встроиться» в новую действительность.
Как выяснилось несколько лет спустя, передача храмов обители обновленцам была предварительным шагом: в октябре 1926 года власти закрывают Вознесенскую церковь «из-за малочисленности верующих, пользующихся этим храмом, а также его расположения на территории детского городка, создающего неудобство и препятствие правильному ведению народного образования». В декабре 1926 года городские власти известили челябинцев, что в течение недели будут проведены работы по снятию куполов, крестов и всех храмовых предметов Вознесенской церкви. В январе 1927 года вышло постановление о закрытии старейшего монастырского храма — Одигитриевского, из-за того, что он располагается поблизости к Вознесенскому, не используется для обрядов в течении 3-х лет, и находится на территории детского городка. Уже 28 января 1927 года газета «Челябинский рабочий» сообщала: «Бывший монастырь совершенно преобразился. Квартал бывшего монастырского подворья, начиная с бывшего духовного училища на одной стороне квартала и кончая последней монастырской постройкой, сейчас перестраивается, ремонтируется и приспосабливается под советские учреждения. Здесь будут Горисполком, Горсовет и окружные отделы Исполкома». Вознесенский храм перестроили в Дом съездов, и вместо богослужений там стали проходить многолюдные заседания советских и партийных органов (зал был рассчитан на 700-800 человек). Но недолго он «украшал» Челябинск. Изуродованное здание Вознесенской церкви снесли на рубеже 1920 — 30-х годов, как и большинство других построек монастырского комплекса.
В начале 1930-х годов в центре города уже ничто не напоминало о существовании здесь некогда великолепного Одигитриевского женского монастыря. Сегодня на месте монастыря — гостиница «Южный Урал» и жилой дом. Уцелел, хотя и был обезображен, лишь храм во имя святителя Николая на монастырской заимке.
Из журнала: «Журнал Московской Патриархии». Июнь/6/2021/Инокиня Севастиана (Амарцева), Алексей Ермолюк «Стреляйте, а монастырь выселять не позволим» (к 100-летию закрытия богоборцами челябинской Одигитриевской женской обители)
