Чайные сады на Воробьевых! После красного террора немного приятной городской бытовухи.
Что было на Воробьевых горах до революции? Ну про ресторан Крынкина все знают; про то, что уже более 200 лет — это лучшая смотровая точка города (с которой ещё сам Наполеон смотрел вдаль, а следом за ним и все туристы) — тоже; что именно оттуда до Болотной пошёл первый речной трамвай (по инициативе того же Крынкина) — не секрет.
Но вот, читаю я сборник очерков «Москва и её жизнь»
1914 года и тут очень славные воспоминания о поездке за город трех товарищей: Лаврушки — чернобрового красавца-страстного любителя баб; Афоньки, у которого было две слабости: политика и «трехгорное пиво», и по мере употребления он из социал-демократа превращался в эсера; и самого автора.
Они приехали расслабиться на Воробьёвы, и вдохновленный далёким видом игрушечного Новодевичьего и царившем вокруг весельем, один из спутников сказал: » От гущи жизни тянет вдаль».
Рядом на траве сидели люди и играли на гармонике. Сверху доносился звук весёлой карусели. И все там было как всегда: американские горы, стрельбище, моментальная фотография, палатка с вафлями и мороженым, а в саду под множеством деревьями за столиками пили чай: «Общую картину московского чаепития под зелёными кущами я решительно отказываюсь описывать, это нужно видеть самому! Чайные столики расставлены так тесно, что мы касаемся затылками наших соседей и соседочек. Все зараз говорят, спорят, кричат, поют, хохочут. Бабы визжат, дети плачут, мужчины весело отругиваются и хлопают под столом пробками. Рядом с нами такой же чайный сад с такими же чайными бабами в сарафанах и также переполненный публикой. В воздухе стоит такой адский гомон, как на деревенской ярмарке. В одном месте полуслепой нищий тянет Лазаря, в другом девочка предлагает букет ландышей, далее мальчик-крикун суёт всем корзину с семечками и розовые конвертики в «счастьем».
Всегда интересны такие бытовые детали жизни, развлечений. Это же очень круто, обычные люди вместе, пьют чай на свежем воздухе (и не только), всем весело, и это — что-то, что не меняется годами, традиция такая.
