Был ли Мясоедов шпионом?
Архивные документы предложили новую версию знаменитой шпионской истории начала XX века
За что казнили?
В марте 1915 г. по ложному обвинению в шпионаже в пользу Германии был казнен контрразведчик, бывший жандармский офицер подполковник Сергей Николаевич Мясоедов. История его дела изучена практически досконально1. Исследователи доказали невиновность Мясоедова и рассматривают его обвинение как часть спланированной кампании политической оппозиции в лице лидера партии октябристов А.И. Гучкова против непопулярного военного министра В.А. Сухомлинова, который покровительствовал Мясоедову.
В «РГ» представили книгу Николая Долгополова «Гении разведки»
Министр использовал его в качестве доверенного лица для контроля над политическим настроениями среди офицерства2, среди которого нарастали оппозиционные настроения. Истинной целью дел против Мясоедова и Сухомлинова была, безусловно, дискредитация царского правительства и кадровой политики Николая II. Не вызывает сомнений, что этот шпионский скандал был самым громким в предреволюционной России. Он открыл ящик Пандоры, стал началом масштабной охоты на немецких шпионов в русской армии и правительстве, продлившейся два года и завершившейся подозрениями в измене самой императрицы.
Существует и противоположная точка зрения, согласно которой русская контрразведка работала добросовестно, а связь с германской разведкой поручика Я.П. Колаковского, главного свидетеля по делу Мясоедова, действительно существовала3, что косвенно свидетельствует в пользу виновности самого подполковника.
Почему не заступились?
В свете имеющихся разногласий многие детали требуют уточнения. До сих пор остается без внятного ответа вопрос, почему руководство политического сыска не вступилось за бывшего жандармского офицера в условиях организованной на него травли? Служившие в контрразведке жандармы активно участвовали в подготовке и обосновании обвинения. Почему контрразведчики подвели своего коллегу под виселицу? И каковы были служебные и личные качества Мясоедова, был ли он способен к ведению политического сыска, тем более шпионажу в пользу противника, что требовало определенных навыков?
Жертва ведомственного конфликта?
По версии британского историка Уильяма Фуллера, начало конфликта между Мясоедовым и царским МВД приходится на 1907 г. Занимая жандармскую должность на пограничном пункте Вержболово, Мясоедов поссорился с директором Департамента полиции МВД М.И. Трусевичем, который направил на расследование поступившего на жандарма доноса некоего корнета Пономарева, использовавшего провокационные методы. На суде по обвинению 11 человек в контрабанде оружия Мясоедов выступал свидетелем защиты и публично раскрыл фальсификации Пономарева, что привлекло внимание оппозиционной прессы. Откровения Мясоедова дискредитировали МВД и вызвали гнев Трусевича и председателя Совета министров П.А. Столыпина.
«Родина» продолжает последнюю поверку Лейб-гвардии Кексгольмского полка
Однако версия конфликта жандарма с руководством все же не объясняет, почему среди офицеров корпуса жандармов именно он был избран жертвой неудавшейся провокации. Британский историк честно признается, что точная причина и характер враждебности главы департамента полиции к Мясоедову не ясны4. Возможно, корни неприязни к нему лежат глубже, в самом начале карьеры, которая до сих пор не была изучена историками.
На повышение по блату?
Обнаруженное в Государственном архиве РФ дело о переводе Мясоедова в Отдельный корпус жандармов (ОКЖ) дает основания пересмотреть устоявшуюся точку зрения, увидеть, почему у Мясоедова не нашлось защитников ни в армии, ни в спецслужбах5. Из материалов дела становится очевидно, что с первых дней службы Мясоедов был поставлен в положение «чужого среди своих». Его конфликт с жандармским ведомством начался в момент его поступления на службу. Причиной перевода в корпус стал отнюдь не интерес к тайному сыску. Молодой поручик оказался в центре сексуального скандала, в котором были замешаны родственники высокопоставленных военных. И перевод в жандармы стал способом удалить из армии неугодного офицера. Поручик Мясоедов был принят в жандармерию под давлением военного начальства, в обход мнения двух уважаемых жандармских генералов и самого начальника штаба корпуса Н.И. Петрова, что было оскорбительно для «синих мундиров», дороживших своей элитарностью. Лучшей жертвы на роль шпиона, за которого никто не согласится заступиться, было не найти.
100 лет назад большевики объявили терскому казачеству беспощадную войну
Существует точка зрения, что интриги оппозиции были направлены против Мясоедова как офицера, раскрывшего тайные связи высокопоставленных военных и парламентской оппозиции. Начальник германской разведки Вальтер Николаи в своих воспоминаниях называет его одним из самых успешных русских разведчиков6. Документы же свидетельствуют, что Сергей Николаевич был плохо образован, не отличался по службе и был непригоден к делу тайной полиции. Мог ли такой человек представлять угрозу для оппозиции или быть руководителем шпионской сети, будь то русской или немецкой? Очевидно — нет, скорее он «плыл по течению» и стал жертвой собственного безволия и сладострастия.
М.И. Трусевич.Жандарм с «волчьим билетом»
Итак, поручик Мясоедов подал рапорт о переводе в корпус жандармов 23 августа 1890 г., а уже 27 августа документом за N 4532 Штаб ОКЖ запросил начальников двух жандармских управлений, располагавшихся в Виленской и Нижегородской губерниях, где проходил воинскую службу Мясоедов, дать оценку его нравственных и служебных качеств7. Как правило, руководители жандармских органов редко сами собирали сведения, обращаясь за помощью к командирам воинских частей, в которых проходили службу кандидаты. Большинство подобных отзывов не представляют исследовательского интереса, так как носят характер стандартных бюрократических отписок, что офицер положительно характеризуется, пользуется уважением среди товарищей, усерден по службе, не имеет долгов и не замечен ни в чем предосудительном. В редких случаях жандармское начальство могло крайне скупо, дабы не повлиять на будущую карьеру офицера, отметить особенности его характера. Так, например, при переводе в жандармерию Д.А. Правикова, дослужившегося при В.Ф. Джунковском до должности помощника начальника штаба корпуса, отмечалось его «желание быть постоянно на глазах у начальства и излишнее низкопоклонничество в ущерб чувству собственного достоинства»8.
Мясоедов получил крайне эмоциональные и негативные отзывы двух генералов, начальников Виленского жандармского управления барона В.А. фон Роткирха и Нижегородского управления И.Н. Познанского, которые и приводятся ниже. После таких отзывов у любого офицера не оставалось шансов на перевод в корпус. Тем не менее Мясоедов был прикомандирован, несмотря на негативную реакцию начальника штаба, подчеркнувшего наиболее резкие места в рапортах генералов.
365-лет назад состоялось воссоединение России и Украины
Получив крайне невысокие баллы на вступительных испытаниях, молодой поручик был немедленно переведен на службу в корпус. Совершенно немыслимая ситуация для жандармерии, куда из-за высокого жалованья и большого конкурса сложно было поступить. Многие достойные офицеры по нескольку лет ждали прикомандирования. Например, два года томился в ожиданиях А.В. Герасимов, впоследствии в 1905 — 1909 гг. занимавший пост главы Петроградского охранного отделения и подавивший революционное движение в столице9. Будущий начальник Московского и Варшавского охранных отделений П.П. Заварзин смог попасть в корпус, заручившись личным рекомендательным письмом начальника Николаевской академии Генерального штаба генерала от инфантерии Г.А. Леера10. Мясоедов же был взят без особенных рекомендаций и проблем. Позорное увольнение из армии и скандальный перевод в жандармерию дают основания полагать, что именно в 1890 г. у Мясоедова начались проблемы по службе, приведшие его к печальному концу спустя четверть века. Приводимые документы публикуются без купюр, по правилам современной орфографии.
«Увлекался связью с… самою циничною развратницею»
Виленское губернское жандармское управление
Сентября 4 дня 1890 г. N 471, г. Вильна, донесение на N 4531
В штаб Отдельного корпуса жандармов
Рапорт
В ответ на предписание штаба N 4531 доношу, что поручика Мясоедова я знаю с детства, так как отец его действительный статский советник Мясоедов был моим товарищем по службе.
Поручик Сергей Мясоедов вместе со старшим братом своим Николаем под влиянием эмансипатки — или вернее психопатки — матери (живущей ныне где-то на юге отдельно от мужа) не получили особенного образования; несмотря однако на то, отцу удалось вывести их в офицеры11; но Николай Мясоедов недолго служил в полку, вышел в отставку и ныне служит в Пограничной страже12, а Сергей (проситель) служил все время в 105-м пехотном Оренбургском полку, из которого два года назад командир 17-го армейского корпуса генерал Залесов13 взял его личным к себе адъютантом, в каком звании он состоит и ныне.
О чем рассказал американский жетон, найденный российским огородником
В полку Сергей Мясоедов был любим товарищами, не предавался никаким порочным увлечениям и считался у начальства хорошим офицером вообще. Но в последнее время пребывания его в полку, будучи падким на любовные интрижки, он сильно увлекался связью с дочерью Залесова, женою подполковника Уфимского полка Апухтина, самою циничною развратницею, которая, впрочем, сама завлекла Мясоедова. По настоянию дочери отец взял ее любовника к себе в адъютанты при выезде из Вильны в Нижний Новгород. Ныне, вероятно, по ее же влиянию, Мясоедов вознамерился отчислиться от должности адъютанта, если не сам пожелал расторгнуть преступную связь.
Вот все, что можно было бы поставить в упрек поручику Мясоедову, если не принимать во внимание его молодость и того, что он скорее был вовлечен в упомянутую интригу, нежели увлекся сам.
Начальник управления генерал-майор фон Роткирх14
«К каким бы то ни было служебным занятиям не привык, да и вряд ли способен»
Нижегородское губернское жандармское управление
Сентября 13 дня 1890 г. N 383/1416, г. Нижний Новгород
Секретно. Донесение на N 4532 начальнику штаба Отдельного корпуса жандармов
Рапорт
Вследствие предписания от 27-го августа за N4532, представляя при сем краткую записку о службе адъютанта командира 17-го армейского корпуса поручика Мясоедова, доношу Вашему Превосходительству, что обер-офицер этот мне лично хорошо известен и что, по мнению моему, он не обладает далеко такими качествами, которые заставляли бы считать поступление его в состав офицеров корпуса жандармов особенно желательным. Наружность его довольно представительная и на танцевальном вечере он может обратить на себя внимание; вот и все, что можно сказать в его пользу. За сим: он скорее не развит, нежели умен; к письменным, да и вообще к каким бы то ни было служебным занятиям не привык, да и вряд ли способен; иностранных языков не знает и, хотя и имеет родителей, обладающих некоторым состоянием, по слухам вечно без копейки и с долгами разным евреям-портным и т.п. и разным ростовщикам. Причины, вынуждающие его оставлять нынешнее место службы, заключаются в следующем. Он находился до последнего выезда своего из Нижнего в очень близких отношениях со второй дочерью генерал-лейтенанта Залесова, состоящею в замужестве с служащим в Виленском военном округе подполковником Апухтиным15. Г-жа Апухтина, сойдясь с поручиком Мясоедовым, хлопотала о разводе. Пока генерал Залесов был прямым начальником зятя, т.е. подполковника Апухтина, последний соглашался взять вину на себя и развестись с женою; но после назначения генерала Залесова командиром 17-го арм[ейского] корпуса подполковник Апухтин перестал быть его подчиненным, изменил свое намерение и объявил, что готов развестись только при условии, чтобы виновной признана была его жена. Таким образом, поручику Мясоедову, прибывшему в Нижний в качестве жениха г-жи Апухтиной и живущему под одной кровлей со всей семьей Залесовых, пришлось вскоре в глазах нижегородов превратиться из женихов дочери своего генерала в ее любовники. Об этом пошли по городу разные толки, о которых было узнано и в Петербурге. Военный министр16, как говорят, предложил генералу Залесову изменить свой образ жизни, и вот после этого он и стал исподволь хлопотать, чтобы под каким-нибудь благовидным предлогом Мясоедов выехал из его дома, от чего не был прочь, по слухам, и сам Мясоедов, не раз признававшийся своим друзьям, что он рад был бы развязаться с г-жой Апухтиной, но что сделать это весьма трудно, так как это не отвечает желаниям последней. Два месяца тому назад, когда генерал Залесов получил заграничный отпуск, то единовременно с ним уехал в отпуск и поручик Мясоедов. Теперь генерал Залесов уже возвратился в Нижний, но как дочери его, так равно и поручика Мясоедова здесь не видно. Съехались ли они где-нибудь вместе или же окончательно расстались — не знаю.
Начальник управления генерал-майор Познанский17
Адъютант управления штабс-ротмистр Бураго18
ГА РФ. Ф. 110 Оп. 2. Д. 6991. Л. 10-11.
