Бунич об императоре Николае II

«Золото Партии» Бунича 2002 года.

«Новый император был совершенно уникальны явлением русской истории. Даже примерного аналога ему невозможно найти, перечисляя всех князей киевских, царей московских или, тем более, императоров всерос­сийских. Совершенно неожиданно на русском троне появился тот самый русский интеллигент, которого и в природе-то еще не было, которого робко моделировали с по­мощью художественного вымысла Толстой и Достоев­ский, Чехов и Куприн, Ключевский и Соловьев, Розанов и Флоренский. Появление подобного человека на окровавленном русском престоле было полной неожиданностью для современников. Они не успели его оценить по достоинству. Они не смогут правильно оценить его и много позже, тысячами погибая в большевистских застенках, живя в эмиграции или в коммунистической совдепии. Ни один из русских государственных деятелей не был так оболган и закрыт бетонными глыбами ссохшейся грязи, как последний русский император.
Кампания лжи началась еще при его жизни и царствовании — сначала робко: не вырвут ли язык, не посадят ли по 246-й статье на 12 лет, а поскольку ничего не случалось то кампания набирала силу, выходя за рамки простого человеческого приличия. А ведь речь шла о самодержце!
В годы коммунистического режима, то есть за последние 70 лет, на память этого человека обрушилась просто вакханалия грязи и клеветы. Ни один русский царь не вызывал у новых правителей столько ненависти, как Николай II, что уже само по себе было весьма подозрительно. Анализируя природу этой ненависти, легко можно прийти к выводу, что она основана на желании во что бы то ни стало скрыть самый главный факт биографии последнего царя — этот человек нашел метод вывести Россию из того страшного состояния, в котором она пребывала в течение тысячелетия. Более того, он бы и вывел ее, если бы не сработали страшные мины, заложенные под страну его отцом Историческую правду, если подходить к ней объективно так же трудно скрыть, как и шило в мешке.
За 23 года своего царствования Николай II никогда ни на кого даже не повысил голос, хотя имел для этого много причин. Он не орал матом на министров, как его отец, не бросал согнутых вилок в тарелки иностранным послам, не дрался тростью, как его дед, не бил лично по морде извозчиков и городовых, как прадед. Со всеми он был сдержан, любезен и безукоризненно вежлив. Он никогда — до последней минуты своей жизни — не терял самообладания и мужества, не устраивал истерик, никому не угрожал сгноить в крепости или в Сибири. Он был выше развернутой против него и его семьи клеветнической кампании, ни разу не применив закон «Об оскорблении Величества», ни одного человека не лишив свободы в « внесудебном порядке», то есть своей волей, на что имел полное право как самодержавный государь.
Он был первым царем в истории России, который осознал себя главой государства, а не хозяином огромного нелепого подворья. Он искренне любил свою страну и свой народ. К сожалению, именно страна оказалась неподготовленной к появлению такого царя.
Он не был пьяным грубияном, как его отец, ловела­сом и сибаритом, как дед, самцом и солдафоном, как прадед.
Он нежно и трогательно любил свою семью и все сво­бодное время проводил в ее кругу. Дома ставили семейные пьесы, читали вслух Гаршина, Чехова и Флобера, смеялись над фельетонами Аверченко, увлекались фото­графией, ездили (довольно редко) на охоту.
Он был скромный и очень застенчивый человек. Отец не успел произвести его в генералы. И Николай на всю жизнь остался полковником, считая нескромным самого себя производить в генералы. Случай просто невероятный. Товарищ Сталин, например, не имея, в отличие от Николая, вообще никакого военного образования, не постеснялся уложив 26 миллионов солдат, произвести сам себя в генералиссимусы.
Николай любил театр, особенно оперу и балет. Часто посещал премьеры, покровительствуя артистам. Он содержал за свой счет театры, музеи, академии, лицеи, приюты и многое другое. Все, что носило титул Императорского, содержалось за его счет.
Он играл на пианино, на гитаре, неплохо пел и рисовал.
Он был излишне милосерден, милуя, когда казнить было необходимо. Если это не портрет типичного русского интеллигента той поры, сошедшего прямо с чеховских страниц, каких в жизни насчитывалось, возможно, сотни две, а то и меньше, то попытайтесь мне возразить.
Он искренне верил в Бога и был немного фаталистом (на все воля Божья), не сомневался в истинности православия но демонстрировал небывалые до него в такой военно-клерикальной стране, как Россия, признаки веротерпимости.
Именно в его царствование в столице империи были воздвигнуты кафедральная мечеть и хоральная синагога. Он лично присутствовал на их открытии. Именно в его царствование в Петербурге начали возводить огромный католический собор, по размерам больше парижского Нотр-Дама. Не надо хорошо знать русскую историю, чтобы понять, какие перемены произошли в стране и обществе на фоне вековой борьбы с татарами и турками, ненависти к евреям и страха перед Ватиканом.
И при всем том он был очень несчастлив в личной жизни: его единственный сын Алексей был неизлечимо и смертельно болен. Приступы гемофилии могли отправить его в могилу в любую минуту. Представьте себе отца, у которого в любую минуту может умереть сын, и, может быть, это будет дополнительным штрихом к портрету всегда спокойного, выдержанного и вежливого царя.
Да, возражают даже его поклонники, это был неплохой человек. Ему бы быть командиром полка, директором гимназии, профессором академии. Он не был царем. Он совершенно не соответствовал своей должности Императора Всероссийского. Их заблуждения понятны, поскольку такого царя в истории России не было.
Горькая ностальгия по старой России, которая охватила большую часть населения СССР, — это не ностальгия по временам Ивана Грозного, Петра Великого, Павла или Николая I. Уверяю вас, что это даже не ностальгия по царствованию двух последних Александров, это совершенно ясная ностальгия по короткому периоду царствования Николая II с момента окончания Русско-японской войны и до начала Первой мировой, когда, катапультированный на трон неожиданной смертью отца, молодой монарх начал действовать самостоятельно, отделавшись от шумно-тупого окружения своего папаши, включая целый взвод его родных братьев.
Николай был работоспособен, как Петр и Николай I, внимательно вникая во все сферы государственной жизни и международных отношений, но он видел будущее России совсем иначе, чем все его предшественники. Конечно, в такой стране, как Россия, против подобного царя началась настоящая беспощадная война, набирающая силу по мере осознания того факта, что правительство в лице царя ищет какой-то цивилизованный путь выхода из тысячелетнего тупика.
Тупые и бесцельные экспансии его деда и отца на Дальний Восток привели к катастрофе в Русско-япон­ской войне, к гибели всего русского флота, к позорному разгрому армии и к новому страшному витку Тысячелет­ней войны, принявшей жуткие формы. Взорвалась мина замедленного действия, заложенная его предками.
«Это была настоящая война, — пишет советский бел­летрист, — с быстрыми перебросками войск, с марш-ма­невром Семеновского полка на Москву, с шифрованными телеграммами в Царское Село, с молебнами и наградами с горящими домами и утопленными кораблями. Цифра потерь была хорошей военной цифрой: 65 830 человек одних убитых».
Война была страшной. В ней гибли великие князья, министры, губернаторы, генералы и адмиралы, жандармы и городовые, солдаты и казаки, рабочие и крестьяне, банкиры и промышленники, горели заводы и нефтеприиски, в Кремле и в центре Петербурга рвались бомбы, русские боевые корабли под флагом мятежа приходили в иностранные порты, навеки позоря Россию. И через весь этот кошмар Николай II выводил русский государственный корабль из страшного прошлого в цивилизованное будущее, крепко держа в руках штурвал.
Если историки с большим удовольствием делают Ни­колая ответственным за Ходынку, Цусиму, за 9 января, что вполне естественно, поскольку за все отвечает «глава государства», независимо от его личного участия или соучастия в событиях, то почему считается, что все положительное, произошедшее в стране в период его царствования произошло вопреки ему, а не по его воле, не благодаря его упорному и мудрому государственному труду?
А факты таковы
При Николае II была создана русская финансово-ва­лютная система. Если совсем недавно, по меткому выра­жению Салтыкова-Щедрина, за русский рубль за грани­цей можно было получить разве что по морде, то в царст­вование последнего императора русский рубль теснил франк и марку, обгоняя доллар, и теснил фунт стерлин­гов. При этом финансы содержались впервые в истории России в безукоризненном состоянии. Превышение до­ходов над расходами в 1908 году в золотых рублях состав­ляло 30 миллионов рублей, а в 1912 году — 335 миллио­нов рублей. Все это делалось без увеличения налогового бремени.
В царствование Николая II законом от 1896 года в России была введена золотая валюта, причем Государст­венному банку было предоставлено право выпускать 300 миллионов рублей кредитными билетами, не обеспечен­ными золотым запасом. Но правительство не только ни­когда не воспользовалось этим правом, а, наоборот, обес­печило бумажное обращение золотой наличности более чем на 100 процентов. Бремя прямых налогов в России при Николае Втором было в 4 раза меньше, чем во Франции и Германии, и в 8,5 раза меньше, чем в Англии. Все это привело к небыва­лому расцвету русской промышленности и притоку капи­талов из всех промышленно развитых стран. В период с 1894 по 1913 год молодая русская промышленность уве­личила свою производительность в четыре раза. За пос­ледние четыре года, предшествующие Первой мировой войне, количество вновь учреждающихся акционерных обществ возросло на 132 процента, а вложенный в них капитал учетверился. Прирост строительства железных дорог составил 1574 километра в год (наивысший показатель коммунистов, достигнутый к 1956 году, составил 995 км).
Накануне национальной катастрофы в полном рас­цвете было и русское земледелие. В течение первых 20 лет царствования Николая II сбор урожая хлебов удвоился. В период с 1907 по 1913 год урожаи главных злаков в Рос­сии были на треть выше, чем в США, Канаде и Аргенти­не, вместе взятых. (Никогда в будущем при большевиках эта ситуация не повторялась!)
В царствование Николая II Россия была основным поставщиком продовольствия для Западной Европы, осо­бенно — в Англию. В 1908 году туда было вывезено зерна и муки 858 миллионов фунтов, а к 1910 году эта цифра увеличилась до 2820 миллионов фунтов. Россия поставля­ла 50% мирового экспорта яиц. Диких и бородатых рус­ских купцов сменили финансисты и промышленники, окончившие русские и иностранные университеты.
«Серебряный век» в искусстве, золотой век книгопе­чатания, небывалая в истории свобода слова, расцвет журналистики и газетно-журнального дела, расцвет теат­ров и музеев — все это произошло в царствование самого великого царя в нашей истории — Николая Александро­вича Романова.
Он вводит в стране основы парламентской демокра­тии и свободные выборы. Он внимательно следит за этими процессами, отлично понимая, что страна еще не совсем готова к подобным преобразованиям.
Расцветают университеты и высшие учебные заведе­ния, пользуясь свободой, которой они никогда не имели и никогда не будут иметь в будущем. О николаевских гимназиях, реальных и коммерческих училищах до сих пор ходят легенды, а уровень получаемого там образова­ния удивляет до сих пор. К 1913 году общий бюджет на­родного образования достигает колоссальной для того времени цифры — полмиллиарда золотых рублей, а темп его прироста за 20 лет — 628 процентов! В самом начале царствования начальное образование в России становит­ся бесплатным, а с 1908 года — обязательным.
А как изменился облик городов! То, что мы видим сегодня в Санкт – Пертрбурге, за вычетом нескольких дворцов XVIII века и нескольких сохранившихся неказистых зданий того же времени, построено в царствование Нико­лая II.
Небывалый расцвет пережила русская наука. Имена Павлова, Менделеева, Попова, Бехтерева и многих дру­гих появились в царствование Николая. Россия уже нача­ла строить самые крупные в мире самолеты, и на одном из них — «Илье Муромце» — в кабине пилота история за­печатлела на память улыбающегося царя.
Царствование Николая II было настоящее РУССКОЕ ЧУДО. Тысячелетняя война затихала и сходила на нет. От­крылся такой простор для созидательной и творческой деятельности, что он захватил все русское общество. По полям уже ходили первые тракторы и комбайны. Нача­лось строительство московского метро и проектирование петербургского.
Геологоразведка сообщила о небывалых запасах неф­ти на территории империи, а в архиве сохранилась инте­реснейшая записка, набросанная лично императором, о возможности распределения будущих доходов от нефти на все население страны, что должно было на порядок поднять уровень жизни.
Да, проблем было много. Да, Николай II совершал ошибки. Но то, что он успел сделать с доставшейся ему полуказармой-полутюрьмой, вызывает восхищение этим скромным и выдающимся человеком, гнусно оболганным его убийцами в лучших традициях российской истории.
Если у кого-нибудь когда-нибудь возникнет желание прекратить бушующую в России войну, то ему следует внимательно изучить методы этого небывалого в русской истории самодержца. В разгар созидательного шествия России к свету и процветанию под ней взорвалась вторая мина, заложен­ная Александром III. В состоянии какого опьянения по­койный царь за заем в миллиард франков привязал со­юзом Россию к потерявшей голову от реваншистского угара Франции? Разве не видно было всем, кто имел гла­за, что Франция покупала русское пушечное мясо для своей грядущей войны с Германией за Эльзас и Лотарин­гию? Видит Бог, сколько раз Николай II хотел отделаться от этого союза, видя его смертельную опасность, но не­умолимый рок вел его к катастрофе 1914 года.
Франция воевала за свои утраченные в 1871 году про­винции. Англия — за свою мировую империю. А Россия? Никто не может даже толком сформулировать — за что? За Босфор и Дарданеллы? За идею панславизма, имея среди своих противников славянскую страну Болгарию? Кто втянул Россию в мировую бойню для спасения За­падной Европы?
Нет, не для спасения Западной Европы, а для возвра­щения России в ту кровавую канаву, по которой она пол­зала то ничком, то на четвереньках в течение тысячи лет. Как бы ни маскировались большевики псевдомарксист­скими лозунгами, они представляли из себя именно ту феодально-крепостническую реакцию, которым все ре­формы Николая II были хуже смерти, а выпрямившаяся в полный рост Россия внушала ужас и отвращение.
В итоге произошло то, что неизбежно должно было произойти в России с таким царем, каким был Нико­лай II. Он был свергнут с престола и безжалостно уничто­жен со всей своей семьей. Сразу же после этого рухнула и перестала существовать Российская империя. Власть в стране захватила страшная террористическая организа­ция во главе с кровавым маньяком Владимиром Лени­ным. Страна утонула в кровавой смуте и небывалом тер­роре, по сравнению с которым самый свирепый террор русских царей и императоров мог показаться детской шуткой. Число жертв стало исчисляться миллионами».