Появлению Успенско-Николаевского собора на земле белгородской способствовало событие необычное – сам Государь Император Петр I пожертвовал на строительство его сто рублей. Об этом было записано в клировых ведомостях и указана точная дата царской благотворительности – 15 июня 1701 года. Об этом же свидетельствует и небольшая мемориальная доска на стене храма. А собственноручную записку первого российского императора более двухсот лет хранили в алтаре, показывая лишь именитым гостям. Возведение собора завершено в 1709 году. После 1917 года был закрыт, в 1933-1937 гг. в нем размещалась тюрьма, в 50-80-х гг. XX в. Белгородский хлебозавод. В мае 1998 года был передан РПЦ и в нем началась реставрация. Восстановлен и освящен архиепископом Белгородским и Старооскольским Иоанном 26 декабря 2005 года. В 1993 году при храме основан Марфо-Мариинский женский монастырь.
15 июня 1701 гoда Гoсударь Императoр Петр I пoжертвoвал на стрoительствo Успенскo-Никoлаевскoгo сoбoра стo рублей, o чем свидетельствует запись в клирoвых ведoмoстях и небoльшая мемoриальная дoска на стене храма. В 1709 гoду вoзведение сoбoра завершенo.Пoсле ревoлюции 1917 гoда Успенскo-Никoлаевский сoбoр закрыт, в 1933-1937 гoдах в здании размещалась тюрьма, в 50-80-х гoдах XX века — Белгoрoдский хлебoзавoд. В 1993 гoду oткрытo пoдвoрье, кoтoрoе 28 декабря 1999 гoда преoбразoванo в Белгoрoдский женский мoнастырь вo имя Святых Марфы и Марии. В мае 1998 гoда пoлуразрушенный храм вoзращен Русскoй Правoславнoй Церкви. 26 декабря 2005 гoда вoсстанoвленный храм oсвящен архиепискoпoм Белгoрoдским и Старooскoльским Иoаннoм. Священнoслужители oбители oкoрмляют заключенных ИТК стрoгoгo режима в пoселке Сoснoвка.
http://www.voronezhgid.ru/architecture/monastery/uspensko-nikolaevskiy-sobor-marfo-mariinskogo-zhenskogo.html
Успенско-Николаевский собор города Белгорода слышал много похвал и красивых эпитетов. О нём любили рассказывать и писать паломники, церковнослужители, археологи — многие, кто бывал и молился в этом соборе и в ХVIII, и в ХIХ, и в ХХ веках. Некоторые из этих описаний, слава Богу, сохранились. Для нас же особенно ценно описание этого старинного собора Г. Введенским. Церковно-археологическая заметка этого автора была опубликована в «Курских епархиальных ведомостях» за 1879 год в № 19. Церковно-археологическая заметка предлагалась в память усопшего протоиерея Василия Ильинского, который служил в «царском соборе», составлялась она по его благословению и при его участии. Вот выдержки из этой заметки: «Успенско-Николаевский собор в городе Белгороде — замечательный храм в истории русской церковной архитектуры. По времени построения он древнее многих русских церквей; по системе или плану постройки он во многом отличен от церквей новых, которые строились в настоящем и прошлом столетиях. Основание собора соединено с именем великого преобразователя русской жизни Петра Первого, а год основания с замечательным событием — началом Северной войны России со Швецией. Над западными дверями собора крупная надпись говорит: «Собор основан Петром Великим в 1701 году». Все существующие описи также указывают на один год основания, а окончание относят к 1703 году. В соборе хранится рукопись в обрезной лист следующего содержания: «в 1701 году в 15 день июня великий Государь, Царь и Великий князь Пётр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, пожаловал на своё царское богомолие на строение каменныя церкви Успения Пресвятыя Богородицы да великого чудотворца Николы, что строитца в Белгороде в солдатской слободе, вкладу сто рублев денег». Имя, звание и положение записавшего факт — неизвестны. Со времени построения собор изменился только в незначительных частях…
Успенско-Николаевский собор — храм кирпичный. Новые церкви состоят из трёх частей: притвора, средней части и алтаря. Успенский собор состоит из четырёх крупных частей, если не считать пятого, — открытое крыльцо, которое в древних храмах считалось особою частью, назначавшеюся для кающихся первой степени, так называемых припадающих. Крупные части собора: притвор или помещение под колокольней и четырёхугольником, вторая меньшая зала в четырёхугольнике и алтарь в честь Успения Божией Матери. Среднюю часть храма образует высокий квадрат или четырёхугольник, соединяющий около себя с востока алтарь Успения Божией Матери, с юга алтарь во имя Святителя Николая Чудотворца и с запада трапезу или большую залу для молящихся». Далее автор скрупулёзно описывает красоту и архитектурные особенности этой части до мельчайших подробностей: «Алтарь Успения Божией Матери, приставленный к восточной стороне четырёхугольника, представляет три полукружия или выступа, а между ними два столба с двумя видными углами каждый. Между квадратом и колокольней длинная и широкая (шире квадрата) зала для молящихся. К северу она не выдвигается из линии, на которой стоит четырёхугольник, но к югу много шире его; эта неправильность допущена с тою целью, чтобы в углу можно было поставить алтарь Николая Чудотворца…
Четвертою частью храма служит колокольня. Колокольня Успенско-Николаевского собора — редкость в истории русской церковной архитектуры; таких мало по всей России. Основанием колокольни служит квадрат… Над квадратным основанием стоит осьмиугольник, на каждой стороне которого поделаны квадраты. В верхней части осьмиугольника восемь окон большого размера. Над этим осьмиугольником стоит круглая башня, имеющая вид шатра (по выражению покойного Преосвященного Илиодора, башня эта похожа на скуфью). Постепенно суживаясь, она верхним концом своим служит основанием для круглого столба, на котором стоит деревянный, обитый железом крест. От нижней части этого столба и до каждого из углов осьмиугольника тянутся лепные линии, разделяя круглую башню на восемь сторон. Среди линий по три окна, два нижних большого размера, а третье — малого. На восьми сторонах — восемь рядов окон, отчего верхняя часть колокольни весьма светлая… Окна во всем храме различного размера и формы: одни, как в алтаре главном, большом квадрате и сторожке, с прямыми верхними перемычками, четырёхугольны, и довольно узки; другие, как в большой зале, широки и имеют дугообразные верхи. Из описания внешности собора особенного внимания заслуживает то, что он к востоку (алтарь Успения Божией Матери) оканчивается полукружиями, в середине между алтарем и трапезою имеет квадратную часть с пятью главами, а форму глав грушевидную, и шатровую колокольню, украшением собора служат лепные квадраты, столбики и арки.
Теперь обратим внимание на внутреннюю сторону храма. Широкая зала разделена на две части, северную и южную, столбами, между которыми ставятся в зимнее время стелянные перегородки, чтобы была теплою южная часть залы, где алтарь Николая Чудотворца. Этот алтарь отделяется от залы старинным позолоченным иконостасом в пять ярусов икон. В северной зале на восточной стороне, между аркою, ведущею в большой квадрат, и северною стеною залы, в углу приставлен новый алтарь во имя Иоанна Предтечи в 1851 году… Иконостас алтаря Успения Божией Матери старинной резной работы, вызолоченный листовым золотом, о шести ярусах икон… На северной и южной стенах находятся стенные иконы Иисуса Христа страждующего, на западной стене около входа картина Архангела Михаила, поражающего сатану, и икона Николая Чудотворца. Над хорами изображена вечеря Господня. Эта древняя живопись сохранилась до настоящего времени…» Потом автор снова сравнивает Успенско-Николаевский собор с новыми храмами. Для него это храмы, построенные в 1850 — 1870-х годах, и делает вывод: «… очевидно, что Успенский собор города Белгорода по многим частям своим не имеет сходства с новыми храмами. Такие храмы, какой Успенско-Николаевский собор, встречаются в древних русских городах и строились в ХVI-ХVII столетиях, а отдельные черты подобной архитектуры попадаются на северо-востоке России из времени до монгольского нашествия…
Мы по справедливости можем поставить Успенско-Николаевский собор Белгорода в ряд замечательных памятников церковной архитектуры». Да! Успенско-Николаевский собор был славен не только своей историей и своей архитектурой, но и благолепием, и богатством. Книги богослужебные были пожалованы императорами и Великими князьями. Евангелия в дорогих окладах, московской печати 1685, 1698, 1701 и 1716 годов. Утварь церковная — серебряная, дарохранительницы оловянные, необычный подсвечник с надписью на арамейском языке, привезенный кем-то из Иерусалима… В 1911 году В. Машуков, публикуя в журнале «Русский паломник» свои заметки «Белгород и его святыни», указывает на особенность старинного собора: «высокий деревянный иконостас… с позолоченным двуглавым орлом над Царскими вратами. Иконостасы в обоих приделах, находящихся в трапезе, уже новые, но над Царскими вратами правого Николаевского придела также утвержден орел. Орлы помещены на Царских вратах, вероятно, в воспоминание того, что император Петр I жертовал 100 рублей на строение храма…»
Штат священнослужителей при соборе был немаленький — семь человек. Настоятелями сюда назначались батюшки, имеющие определенные заслуги перед Богом и людьми. Последний дореволюционный настоятель — протоиерей Порфирий Иванович Амфитеатров. Это назначение батюшка получил в 1915 году, до этого о. Порфирий около сенадцати лет был настоятелем Крестовоздвиженского храма на Кошарах, где был заботливым отцом для всех прихожан. В 1916 году протоиерею Порфирию Амфитеатрову исполнилось 50 лет, двадцать лет из них он был священником. Батюшка несколько раз избирался в земскую управу, был благочинным 1-го округа Белгородского уезда и председателем Белгородского отделения Курского епархиального училищного совета. Протоиерея Порфирия Амфитеатрова, настоятеля Успенско-Николаевского собора, арестовали одновременно с Преосвященным Никодимом, епископом Белгородским, сразу после Рождества Христова в 1919 году. Верные и любящие батюшку прихожане Крестовоздвиженского храма уже в день его ареста написали в революционный трибунал ходатайство о помиловании отца Порфирия: «… он прослужил в нашем обществе 17 лет и никого не обижал, а лишь только помогал бедным». Письмо подписали 36 человек. От Успенско-Николаевского собора было подано в ВЧК особое ходатайство за подписью 56 прихожан. В уголовном деле имеется прошение его матушки Ольги, в котором сказано, что Белгородская чрезвычайная комиссия поставила условием освобождения арестованного священника Порфирия Амфитеатрова уплату пяти тысяч рублей. Но единственным доходом в семье было жалованье батюшки, на содержание которого было 7 детей. Матушка просила войти в бедственное положение семьи и освободить отца Порфирия без уплаты 5000 рублей. Приговор последовал: расстрелять. «Как старого пропагандиста против советской власти и вредного элемента для таковой».
«Вредным элементом» для новой власти был и старинный великолепный собор. В скором времени его разграбили и обезглавили, позже в нём, как и в Покровском храме, сделали тюрьму. Они, как близнецы, их постигла одна и та же участь, — свидетельствовал Георгий Андреевич Шершенович. А после Великой Отечественной войны в соборе расзместили хлебозавод. Чтобы составить представление о нравственности новых владельцев — достаточно одного штриха. Крыльцо затейливой работы было разрушено, в двери входить стало неудобно — нужно было сделать ступеньку. Утруждать себя лишними хлопотами не стали: со священнической могилы, расположенной около алтаря и сохранившейся даже в военное время, перетащили эту плиту, подложили в качестве ступеньки и спокойно наступали на неё, приходя утром на рабочее место, а вечером уходя домой. И это повторялось в течение пятидесяти лет…
Вспомнить о прямом предназначении самого старинного здания города заставило белгородцев начало девяностых годов ХХ века. Тогда по соседству с собором началась реставрация Покровского храма и создание Марфо-Мариинской обители. В начале 1994 года был подписан трёхсторонний договор о передаче Успенско-Николаевского собора монастырю. Но долгожданное событие произошло только через четыре года и после того, как дальнейшей судьбой памятника архитектуры заинтеросовались в Москве и послали запрос в Белгород из федерального Министерства культуры. 18 февраля 1998 года комитетом по управлению государственным имуществом было издано распоряжение за №26-р о передаче Успенско-Никольской церкви во владение и пользование Марфо-Мариинской обители. «В соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 23 апреля 1993 года №281-рп «О передаче религиозным организациям культовых зданий и иного имущества», постановлением Правительства Российской Федерации по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности», в целях сохранности и использования по назначению Успенско-Никольской церкви — памятника истории и культуры. 1. Передать безвозмездно, по договору во владение и пользование Успенско-Никольскую церковь, расположенную по адресу: г. Белгород, ул. Пушкина, 19, являющуюся памятником истории и культуры, относящуюся к федеральной собственности, Марфо-Мариинской обители. 2. Акционерному обществу открытого типа «Колос» (Суханов Е. П.), Марфо-Мариинской обители (Клюйко С. Р.) в установленном порядке, до 1 мая 1998 года осуществить приём-передачу Успенско-Никольской церкви, один экземпляр акта приёма-передачи представить в комитет по управлению госимуществом области… Об исполнении информировать до 10 мая 1998 года. Первый заместитель председателя комитета В. Шамаев».
Справедливости ради надо сказать, что руководство Управления культуры администрации Белгородской области делало попытки реставрировать «уникальное сооружение самого раннего периода каменного культового строительства в г. Белгороде» ещё в 1995 году. Даже был заключён договор между Управлением культуры и проектно-изыскательским кооперативом по реставрации памятников истории и культуры «Свод» города Москвы на проведение научно-проектных работ по реставрации Успенско-Николаевского собора в г. Белгороде по ул. Пушкина. Группа архитекторов из Москвы приехала для проведения проектных работ. После чего была составлена пояснительная записка, в которой сообщалось: «К началу договора в 1995 году хлебозавод ещё не был выселен, поэтому натурные исследования производились в памятнике, занятом хлебозаводом и продолжающем работать, т.е. выпекать хлебобулочные изделия… Сделать архитектурно-археологические обмеры не предоставилось возможности, по этой же причине нельзя было сделать исследование памятника зондажами и шурфами. К началу исследований Успенско-Николаевский собор был подвержен очень большим искажениям, утратам, обстроен современными пристройками. Более того, для обслуживания печей для выпечки хлеба в трапезной, в северной стене, в разломах установлены четыре печи, пристроена котельная. Утрачено пятиглавое завершение четверика храма, утрачена шатровая колокольня, от которой сохранилась только часть нижнего яруса… Переделаны крыши на всех объектах памятника. Оконные и дверные проёмы частично заложены, видоизменены. В интерьерах помещений церкви также имеются значительные переделки…»
Было принято решение — разобрать все существующие современные пристройки вокруг церкви, так-как они искажают и уродуют памятник архитектуры, мешают его восприятию. Объёмно-пространственная композиция соборной церкви должна быть выявлена в первоначальном виде, т. к. представляет исключительный интерес исторического памятника, сохранившегося уникального сооружения самого раннего периода культового сооружения в г. Белгороде… Было заявлено, что «… храм дожен быть отреставрирован только в результате полной реставрации, что требует соответствующей подготовки производителя работ и соответствующего финансирования». 28 января 2004 года, через 9 лет после осмотра московскими архитекторами этого сооружения, после того, как хлебозавод из собора городские власти выселили, и всё его оборудование было вывезено, архитектурно-археологическое исследование было проведено заново. Проводили его главный специалист группы по охране и использованию памятников истории и культуры Управления культуры администрации области И. А. Андреева и главный архитектор Белгородской и Сарооскольской епархии Л. И. Колесникова и сделали такое описание: » в настоящее время имеются значительные утраты первоначального облика в виде утрат объёма памятника: завершение на четверике храма; шатровая колокольня, от которой остался только нижний ярус; крыши; ограды с павильонами по углам (часть ограды сохранилась только на юге). Четверик храма по высоте разделён между этажными перекрытиями на три (!) этажа. Конструкция и состояние фундамента: неудовлетворительное. Цоколь находится в неудовлетворительном состоянии, отмостка отсутствует. Лестниц нет; крыльца разрушены; наружные карнизы и наличники в неудовлетворительном состоянии… Кровля требует замены, желоба и водосточные трубы отсутствуют». Это красткое описание знаменитого собора снаружи, внутри — ещё более плачевное. «Интерьер утрачен; состояние внутренних стен и перегородок — неудовлетворительное. Наружные и внутренние двери, окна, подоконники — всё это требует замены. Отопления — нет, водопровода — нет. Освещения — нет, вентиляции — нет…» Разорение и утраты были чудовищны. А впрочем, чему удивляться-то?
Почти восемьдесят лет всё былое великолепие собора систематически, методично уничтожали: переделывали, перестраивали, убирали всё, что напоминало о святости. С началом третьего тысячелетия началась реставрация собора. В ней принимали посильное участие и организации города, области, и предприниматели, и прихожане Покровского храма при Марфо-Мариинском женском монастыре Белгорода. Восстанавливали, как говорили в старину, всем миром. И в конце 2005 года, юбилейного года, в который праздновали 300-летие со дня рождения святителя Иоасафа, восстановленный Успенско-Николаевский собор, его главный престол освящал архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн в сослужении духовенства епархии. После освящения главного престола ещё несколько месяцев собирали средства и силы на восстановление придела Святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, Чудотворца. После восстановления Никольского придела, в него был помещён большой, почти во всю стену, образ святого Николы. Образ не только большой по размерам, но и уникальный по технике исполнения. Искусная резьба по дереву. В центре — сам Святитель, а по четырём сторонам — клейма из его жития. Каждый, кто видит впервые этот образ, поражается и умиляется. Так же, как и архитектуре восстановленного Успенско-Николаевского собора, в котором образ сей пребывает.
Из газеты: «Белгородские Епархиальные ведомости». Выпуск №8 (286), 2020
