Астория: История гостиницы
Проект отеля с самого начала был интернациональным. Строили «Асторию» в 1911–1912 годах вместе с русским шведом Федором Лидвалем его ассистентки, студентки Политехнического института, первого в России технического вуза, в который принимали женщин. Немцы из компании Weiss & Freitag, финансировавшие проект, амбициозно задумали создать лучшую гостиницу в Европе на месте меблированных комнат «Бристоль», в которых незадолго до этого случайно взорвалась бомба, собранная революционером Швейцером. Инвесторы не поскупились на железобетонные конструкции с внушительным фундаментом, на огнестойкую внутреннюю отделку, на красноватый гранит фасадов из каменоломен Восточно-Финляндского гранитного общества под Выборгом. Проектировщики как будто предвидели будущие экстремальные события в этих стенах и стремились сделать здание покрепче.
Несмотря на то что гостиница была оснащена по последнему слову дизайна и техники, известный искусствовед Георгий Лукомский, Григорий Ревзин своего времени, высказался жестко: «К сожалению, общий силуэт гостиницы, не вполне внушительный своею архитектурою, вызывает справедливые нарекания. Хотелось бы большей гармонии силуэта дома с окружающим его архитектурным пейзажем; мансардные перекрытия портят вид площади». Но Лукомский остался в одиночестве, большинство критиков отмечали по-европейски «элегантные и аккуратные» фасады «Астории», а коллеги Лидваля по цеху всячески хвалили архитектора, который к тому времени стал признанным лидером направления северный модерн. Федор Иванович (он же Иоганн Фредерик) был автором проектов множества доходных домов, начиная с дома собственной матери на Каменноостровском проспекте, 1–3, и заканчивая Толстовским домом набережной Фонтанки, зданий Азовско-Донского банка на Большой Морской и Товарищества братьев Нобель на углу Екатерининского канала и Итальянской улицы. Семейство Нобель вообще заказывало ему все, что строило в городе: особняки, здания при заводе, литейные мастерские и все те же доходные дома. А незадолго до сооружения «Астории» Лидваль занимался внутренней перестройкой и отделкой интерьеров ее главной конкурентки — «Европейской».
На открытие гостиницы 23 декабря 1912 года были приглашены «именитое купечество, представители адвокатуры, прессы здешней и иностранной». «После молебствования все приглашенные обозревали грандиозный отель, вызвавший восторг присутствовавших», — писала пресса. По сути, именно с открытия отеля началось грандиозное празднование трехсотлетия династии Романовых, растянувшееся на весь предвоенный 1913-й год.
За четыре года исправной работы «Астория» получила миллионные прибыли. Правда, это не помешало во время Первой мировой войны перепрофилировать ее в военную гостиницу — сюда прибывали с фронта высшие офицеры империи. Дипломат Александр Савинский, живший здесь в дни Февральской революции, вспоминал результаты расстрела гостиницы: раздробленный череп князя Абашидзе на одном из этажей, женские вопли, летевшие сквозь дым и копоть, и пьяные крики солдат, совершивших первым делом набег на гостиничные погреба с шатолафитом. Очень испугались иностранные журналисты Джон Рид и Бесси Битти, которые в своих белоголубых комнатах наслаждались звоном колоколов Исаакиевского собора, пока не раздались выстрелы.
В марте 1917-го приехал генерал Антон Деникин и удивился: «Четыре года я не видел Петрограда, но теперь странное и тягостное чувство вызывала столица, начиная с разгромленной гостиницы “Астория”, где я остановился и где в вестибюле дежурил караул грубых и распущенных гвардейских матросов». Летом того же года здесь разместился штаб генерала Лавра Корнилова, который штурмовали пробольшевистски настроенные солдаты и матросы. Гостиница стала площадкой для революционных разборок: место у Исаакиевской площади стратегически очень выгодное, здесь удобно и транспарант «Да здравствует Интернационал!» развернуть, и поставить накачанный морфием караул, и баррикаду устроить.
После Октябрьского переворота в «Астории» обосновались вожди нового режима, устроив в самом комфортабельном здании города «1-й дом Петросовета» с вахтой ГПУ. Здесь жили с семьями первые лица зарождающегося аппарата, непременно останавливался Владимир Ленин, приезжая из Москвы в командировки, размещались участники II конгресса Коммунистического интернационала. Во времена нэпа большевики все-таки задумались, что «Астории» неплохо было бы и самой что-то зарабатывать, и в 1926 году гостиница перешла под управление общества «Интурист», принимая сочувствовавшего советской власти британского писателя-фантаста Герберта Уэллса и сотрудничавшего с ней американского бизнесмена Арманда Хаммера, занимавшегося вывозом и продажей за границу картин из собрания Эрмитажа и яиц Фаберже.
Официанты у сервированных столов в ресторане «Зимний сад». 1932 год
В дни блокады Ленинграда «Астории» повезло: немцы ее не бомбили. Говорили, что Гитлер берег отель для банкета в ресторане «Зимний сад» в честь своей победы. Здесь были устроены военный госпиталь и стационар для самых заслуженных блокадников — писателей, художников, музыкантов, направление можно было получить только у заведующего Ленгорздравотделом. Новые чуть живые «постояльцы» шутили: «В “Астории” слет дистрофиков». Сразу после войны гостиница вновь ненадолго стала элитным жилым домом, на этот раз для деятелей искусств. Иллюзионист Эмиль Кио вспоминал, что каждой квартировавшей здесь семье был выделен небольшой участок в сквере на Исаакиевской площади, превращенном в огород.
В послевоенное время «Астория» жила по-советски ровно. Наспех провели восстановительные работы, вновь наладил свою деятельность «Интурист», но номера прослушивались на случай заезда вражеских шпионов или местных «врагов народа». Что, в общем-то,не мешало отелю играть роль полуофициального клуба интернациональной дружбы, закрытого для рядовых советских граждан и доступного для народных артистов, секретарей Союза писателей, фарцовщиков и путан. В те годы «Астория» регулярно блистала в кино с участием западных актеров. Андрей Миронов спускался из ее окна, уцепившись за край ковровой дорожки, в советско-итальянской комедии «Невероятные приключения итальянцев в России» режиссеров Эльдара Рязанова и Франко Проспери. Юрий Соломин и японская кинозвезда Комаки Курихара проникновенно смотрели здесь в глаза друг другу, снимаясь в мелодраме Сергея Соловьева «Мелодии белой ночи». Марчелло Мастроянни отдыхал в гостинице после съемок в ленте Никиты Михалкова «Очи черные»
В августе 1991-го, сразу же после проведенной финнами реконструкции, из окон отеля можно было наблюдать за возведением на улице Герцена (Большая Морская) баррикад из ящиков, колес, проволоки и железных бочек. Теперь уже ради демократических преобразований в России. В начале 1990-х отель приватизировали, а впоследствии он обрел новых хозяев в лице аккуратных англичан и зажил по-европейски размеренной жизнью, став со временем членом ассоциации «Ведущие отели мира» (The Leading Hotels of the World).
©
