Упоминается в 14 в. в грамоте Ивана Калиты как Александровская слобода, в 16 в. Александрова слобода. В 18 в. снова Александровская слобода. Название от православного личного имени, но лицо, носившее это имя остаётся неизвестным. В 1513 был построен загородный дворец великого князя Василия III и освящена новая церковь Покрова Пресвятой Богородицы (ныне Троицкий собор). В 1564-1581 в слободе находилась резиденция Ивана Грозного. В 1578 основана первая на Руси типография. С 1778 уездный город Александров. В 19 в. действовали крупнейшие в России ткацкие мануфактуры — Троицко-Александровская и Соколовская. В 4 км к северо-востоку от Александрова — природно-ландшафтный комплекс Невской горы, где в 1689 юный Пётр I с генералом П. Гордоном проводил манёвры потешных полков.
Судьба Александровской Слободы удивительна и неожиданна. По воле Великого московского князя Василия III в начале XVI века из небольшого охотничьего стана она превратилась в загородную правительственную резиденцию, где вершилась история Российского государства. С приездом сюда в 1564 году царя Ивана IV Слобода стала выполнять роль фактической столицы России. Отсюда грозный царь завершил объединение русских земель, учредил опричнину и сделал это место одним из крупнейших центров культуры. В Слободе были созданы первая русская консерватория и продолжено дело первопечатника Ивана Федорова. Здесь, на Государевом дворе, решались важнейшие вопросы международной политики, принимались посольства из многих европейских государств: Швеции, Дании, Австрии, Англии, Речи Посполитой, заключались торговые договоры.
После отъезда Ивана Грозного в Москву, Слободу посетили в XVII-XVIII вв. все цари рода Романовых: Михаил Федорович, Алексей Михайлович, Петр Алексеевич. Дочь Петра I Елизавета, сосланная в свою дворцовую вотчину в 1730 году, прожила здесь 10 лет и отсюда уехала венчаться на царство. Много легенд и загадок таит в себе и сегодня Александровская Слобода: исчезнувшая библиотека Ивана Грозного, царские семейные драмы, полет первого русского Икара… Хранителем этих легенд и загадок, главной достопримечательностью древнего города является музей-заповедник «Александровская Слобода», находящийся на территории Государева двора. Архитектурный ансамбль Государева двора Александровской Слободы — уникальный средневековый дворцовый комплекс. Созданный итальянскими и московскими мастерами, он был вторым после Кремля Москвы по величине, красоте и богатству. Как и в былые времена, Александровский Кремль до сих пор поражает своим великолепием и таинственностью. В древних памятниках, в камне, в красках, в колокольных звонах оживают яркие страницы истории становления русской государственности.
Троицкий собор (1513 г.) — дворцовый храм царской резиденции, самое грандиозное и величественное сооружение Александровой Слободы. В этих стенах происходили общественно-важные, политически значимые события — Иван IV Грозный венчался со своей третьей женой Марфой Собакиной и пятой женой Анной Васильчиковой, его сын Иван Иванович — с Евдокией Сабуровой. Снаружи и изнутри храм украшен белокаменной резьбой. В интерьере — фресковая роспись XVI века. В порталах храма — военные трофеи царя Ивана IV — строгие медные Тверские врата (XIV в.) и торжественные «злаченые» Новгородские двери (1336 г.). Распятская церковь-колокольня (XVI в.) — доминанта дворцового комплекса Александровской Слободы. Могучая, устремленная ввысь архитектура колокольни ставит памятник в ряд выдающихся произведений русского средневекового зодчества. С ней связана память о кровавом карательном походе грозного царя на Великий Новгород и одна из самых красивых легенд Александровского Кремля о холопе Никите, взлетевшем на деревянных крыльях в небеса «аки птица свободная».
Успенская церковь (XVI-XVII вв.) — домовый храм великой княгини. Это небольшая по объему изысканных пропорций церковь, расположенная на высоком белокаменном подклете, под которым хорошо сохранились обширные погреба — надежные хранилища сокровищ московских государей Василия III и Ивана IV. Легенда рассказывает, что именно из этих погребов в XVI веке по таинственному подземному переходу — «Государевой трубе» — можно было проехать па тройке лошадей и беспрепятственно покинуть царскую резиденцию. Покровская церковь (XVI-XVII вв.) — редчайший памятник русской средневековой архитектуры, древнейшим ядром которого является знаменитый домовый храм царя Ивана. На гранях его шатра сохранилась уникальная, не имеющая аналогов, фресковая роспись, заказчиком которой был сам Иван Грозный. Роспись поражает совершенством утонченного рисунка, лаконичностью художественного языка, неординарным подбором изображенных святых. Долгие часы проводил первый русский царь Иван IV в этом храме, творя молитвы и размышляя о судьбе вверенного ему государства.
С Александровской Слободой связано много легенд. Реальные события, происходившие здесь, обрастали новыми подробностями и фактами, былями и небылицами. Так, по одной версии царевич Иван погиб от удара железным посохом, а по другой — он умер после продолжительной болезни. Однако наиболее распространенная версия утверждает, что, придя как-то утром на половину сына, Иван Васильевич застал невестку в исподнем. Осерчав, ударил ее по лицу. Молодая женщина, ждавшая в ту пору ребенка, заплакала. Подоспевший царевич заступился за жену, но царь в гневе замахнулся на него жезлом и случайным ударом в висок убил сына. Царь Иван Васильевич жил в постоянном страхе заговоров и покушений на свою жизнь и потому большую часть времени проводил он в допросах, пытках и казнях. Заговоры раскрывались ежедневно; ежедневно приговаривались к смертной казни знатные военачальники и чиновники. Князь Иван Куракин, будучи воеводой в Вендене, был найден пьяным во время осады города королем Стефаном. За это князь был раздет донага, брошен в телегу и до смерти засечен на торговой площади проволочными кнутами. Старший конюх царя Иван Обросимов был подвешен за пятки на виселице. Четыре палача резали его тело ножами. Один из них ткнул нож чуть глубже, чтобы прекратить мучения несчастного, но был уличен. И тотчас сам отправился на другой эшафот. Ему отрезали руку, и от заражения и потери крови он умер на следующий день.
Князь Борис Тулупов, бывший когда-то царским фаворитом, был уличен в связи с опальной знатью. За это его посадили на кол, заостренный так, что пройдя через тело,он вышел у горла. Князь оставался живым пятнадцать часов, мучаясь от нестерпимой боли. Мать его привели посмотреть на это ужасное зрелище. За тот же проступок почтенная женщина была отдана по приказу царя на поругание стрельцам. Тело несчастной бросили псам, и те растащили его на куски. Существуют легенды о том, что на территории кремля есть подземный ход и всевозможные тайники, в которых спрятана царская библиотека. Среди царских книг, унаследованных от Софьи Палеолог, были греческие пергаменты, латинские хронографы, древнееврейские манускрипты. Книги хранились в трех сводчатых подвалах возле покоев царя.Об этом свидетельствуют источники. Но знаменитая библиотека таинственно исчезла и до сих пор не найдена. Принято считать, что след ее обрывается именно в Александровской Слободе.
Троицкий собор — крестово-купольный четырехстолпный трехапсидный одноглавый храм с повышенными подпружными арками. В архитектуре Троицкого собора Александровской слободы, первоначально бывшего дворцовой церковью Покрова при Государевом дворе, соединены черты раннемосковского зодчества (конца XIV — начала XV вв.) и новшества, привнесенные итальянскими архитекторами, работавшими в Кремле при Иване III и Василии III. Белокаменный орнаментальный фриз, опоясывающий фасады и апсиды храма, восходит к резному поясу Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря (1422); использование повышенных подпружных арок в основании барабана, определяющее пирамидальное построение центральной части четверика, характерно для раннемосковского зодчества. Следует подчеркнуть, что архитектура собора ориентируется на образцы более чем вековой давности, а не на непосредственных предшественников конца XV в., что позволяет предположить сознательное обращение к образцу (таковым, вероятно, мог быть собор Троице-Сергиева монастыря). Однако влияние «фряжской» архитектуры рубежа XV-XVI вв. здесь также очень значительно. Резные порталы и капители пилястр на фасадах напоминают рисунок порталов Благовещенского собора Московского Кремля, в свою очередь близкий орнаментальным мотивам северо-итальянского Возрождения. Полуциркульная форма архивольтов закомар, завершающих фасады (вместо раннемосковских килевидных), вновь осваивается русскими зодчими только после появления Успенского собора Фиораванти. Небольшое повышение подпружных арок по отношению к щелыге сводов, нехарактерно для раннемосковской архитектуры. Еще одна характерная черта архитектуры собора — активное использование белокаменной кладки. Из белокаменных блоков выложены внутренние поверхности стен и основные своды.
Успенский монастырь, 1 класса, в городе Александрове. Основан старцем Лукианом при Успенской церкви, построенной еще Иоанном Грозным, который в 1564 году, оставив Москву, поселился в Александровской слободе, составил из своих опричников монастырскую братию, надел на себя и на них иноческое платье и установил монашеский образ жизни (не исключавший, впрочем, собою самого широкого и необузданного разгула) и впоследствии часто проживал здесь. После Иоанна Грозного слобода не раз была разоряема врагами русской земли, но затем снова обстраиваема. Некоторые же из разграбленных храмов оставались неисправленными. При одном из таких храмов при участии Лукиана и с разрешения царя Алексея Михайловича и возникла в половине XVII века женская обитель, которая находилась под руководством Лукиана. После кончины его много потрудился для благоустроения обители отец Корнилий (игумен Лукиановой пустыни), скончавшийся в 1681 году. Памятниками пребывания здесь Иоанна Грозного сохранились две кельи и два древних храма: вышеупомянутый храм Успения Богородицы, близ которого указывают «место бывшего двора Государева», и Троицкий собор, им же построенный, со своеобразного вида высокой колокольней; в этом соборе замечательны входные так называемые «Васильевские» двери, сооруженные в 1336 году в Новгороде для Софийского храма по повелению архиепископа Василия и привезенные сюда Иоанном Грозным в 1570 году, после разгрома города. Здесь же находится чудотворная Владимирская икона Божией Матери. Под алтарем Троицкого собора погребен отец Корнилий, память о котором доныне жива в монастыре, где ежегодно в день его кончины (11 августа) совершается по нем заупокойное богослужение. Ризница заключает в себе много достопримечательных вкладов царских и других лиц XVII и XVIII веков, в библиотеке не мало рукописей и синодиков XVI и XVII веков. При монастыре школа и рукодельная мастерская (с 1889 года), больница и странноприимный дом.
Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году»
Вскоре после своего основания Успенский монастырь был ограждён деревянным забором. Указ царя Алексея Михайловича, повелевавший расширить обитель («старого монастыря прибавить»), предписывал устроение новой ограды, но тоже пока деревянной. Сооружение капитальных монастырских стен с башнями началось при преподобном Корнилии. Только в 70-80-е годы ХVII века стали возводить каменные монастырские стены в том виде, в котором сегодня мы их знаем. В документах 1678-1681 годов указаны западная и северная части ограды — остальных тогда ещё не было. Позже появились башни и недостающие участки стен. Монастырская ограда не слишком высока: в отдельных местах её высота достигает 8,5 метра, в большей же части — 6,5 метра. Стены при этом довольно узкие — 1,5 метра. Ограда, военного значения, в общем-то, не имевшая, возводилась тем не менее по всем правилам фортификационного искусства. На стенах имелись зубцы, бойницы, арки «подошвенного боя» и пр. При игумении Елисавете (1835-1883) стены монастыря покрыли железом и укрепили контрфорсами. На башнях в ХVIII веке купольные кровли со шпилями и флюгерами сменили прежние деревянные шатры. К этому же времени относятся небольшое здание сторожки у южных ворот и кирпичный колодец в виде восьмигранной часовни с куполообразной кровлей. При преподобном Корнилии дворцовые крестьяне построили семь деревянных келий для сестёр. Затем их разобрали и на их месте возвели одноэтажный каменный корпус. Позже было сооружено двухэтажное келейное строение. В 1858 году в обители случился пожар, и келии сильно пострадали. В ходе ремонта два здания келий объединили в одно, с двумя перпендикулярными крыльями. В начале ХIХ века был возведён отдельно стоящий игуменский корпус.
К началу 1990-х годов существовавший в бывшей Успенской обители музей перешёл в федеральное подчинение (до того он числился филиалом крупного музея), получив статус государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. Но историческая справедливость требовала того, чтобы на территории Успенского монастыря возобновилась монашеская жизнь. И инокини здесь вскоре появились. Перед праздником Пасхи, в марте 1991 года, часть монастырских сооружений передали Владимирской епархии. Распятская церковь-колокольня вновь «зазвучала» после десятилетий молчания. К тому времени были завезены колокола, самый мощный из которых весил более тонны. Столь тяжёлые колокола подняли на большую высоту с помощью вертолёта — очень помогли тогда в этом лётчики Киржачского авиаотряда (помогли они, к слову, и позже — в 1992 году именно вертолётчики установили новый крест на Троицкий собор). 10 ноября 1991 года Успенская обитель была возрождена.
Из журнала «Православные Храмы. Путешествие по Святым местам». Выпуск №129, 2015 г.
Некогда старинное село Великая Слобода, позже Царская резиденция Иоанна Грозного, в последующие годы появившаяся на этом месте Александрова Слобода с Успенским женским монастырём, ставшим неотъемлемым украшением, образованного в ХVIII веке уездного города Александрова — города с интересным историческим прошлым. Первое достоверное известие о Великой Слободе встречается в жалованной грамоте сына Дмитрия Донского князя Юрия Дмитриевича Стефано-Махрищскому монастырю от 1434 года. В начале ХV века Великая Слобода была волостным центром, где жили люди княжеской администрации. В начале ХVI века название «Великая Слобода» исчезает и появляется село Александровское. Возможно, что пожар уничтожил Великую Слободу, а с нею и название.
В первой половине ХVII века село Александровское служит «путевым станом» при царских разъездах по монастырям. Около 1635 года строится для царя Михаила Фёдоровича деревянный дворец «Верх о трех житиях» вблизи от северо-западной башни кремля. Судя по количеству печей (20), это было обширное помещение. Под названием «старого дворца» оно дожило до царевны Елизаветы Петровны (1730 г.). Позже из-за этих печей, по недосмотру, оно сгорело и не восстанавливалось. В тревожные годы царствования Алексея Михайловича, когда под ногами помещиков «земля качалась», надумали слободские купцы на развалинах «кровопийственного града» основать женский монастырь. Они обратились за ходатайством к строителю ближнего монастыря иеромонаху Лукиану.
В музее хранится «Летопись о зачатии Успенского монастыря», составленная в начале ХVIII века неизвестной монахиней по воспоминаниям своей юности и переписанная полвека спустя подканцеляристом И. Зубовым. В ней подробно излагаются события начальных лет монастырской жизни. «В лето 7159-е (1650 г.) строитель Лукиан из обители Рождества Пресвятой Богородицы, что на Болоте, постриг прежде всех троицкого священника Федора, вдовую попадью Анну с дочерью семи лет и назвал ее Анисьей. Через малое время постриг вдову Феклу и назвал ее Феодорой. Жили они тогда у приходской церкви Рождества Христова», в собственных домах. «Мирские люди стали роптать на них: на что постригаются в монахини, не имея монастыря для жительства». Эпитафия на могильной плите Лукиана излагает дальнейшую историю: «Некогда прийдоше к сему отцу, Александровой Слободы купецкие люди и молили его, да сотворит обитель у них в Александровой Слободе на собрание монахинь, идеже стоит церковь каменная Успения Богородицы от многих лет запустевшая. Он же много отрицался, но по их прошению убежден был и приступил к сему делу с купцами в Москву и просили через боярина Ртищева великого государя… Алексея Михайловича и святейшего патриарха Никона». И царь «повелел строить монастырь своим коштом». Собралось вначале семь монахинь. Успенская церковь представляла тогда собой домовую церковь князя Василия III.
Согласно монастырской летописи, каменное строительство началось 15 апреля 1650 года с ремонта Успенской церкви и постройки семи келий. В 60-е годы ХVII в. стали возводить стены и пристраивать к ним угловые башни. В 1654 году в монастыре было 18 монахинь. Однако эпидемия чумы, пронёсшаяся по округе, сократило число насельниц. В сентябре 1655 года умер основатель и духовник Успенского монастыря иеромонах Лукиан. Монахини ютились в подклете Успенской церкви, терпя всяческие невзгоды от местных жителей, «ибо тогда они много приняли страха и от диавола: иногда их за власы влачавше, иногда камением метавше и сосуды опровергая. Много раз и в образе человеческом являлся…» С 1662 года духовником Успенского монастыря поставили преемника Лукиана иеромонаха Корнилия. Судя по монастырской летописи, это был крутой человек, выходец из купеческой семьи Троицкой слободы. С его именем связан почти двадцатилетний период монастырского строительства. Существовавшие семь келий были разобраны и выстроен одноэтажный каменный корпус вдоль северной стены ограды с восточным крылом. На постройку корпуса, хозяйственных зданий и ограды, с разрешения царя Алексея Михайловича, пошёл материал разобраннных монахинями дворцов времён Иоанна Грозного.
За время строительства в монастыре появились палаты: казначейская, крестовая, келарская, житейная, швейная, чернильная (для окраски материй), сушильня. До 1681 года к северному приделу Успенской церкви пристроили «впритык» и нынешнюю сводчатую палату на месте разобранного монахинями древнего здания. Рукописная «сказка», хранящаяся в местном музее, приводит под 1670 годом известие о разборке каменной стены, «а стена та была близ придела Николая Чудотворца, потом был придел Марии Египетской». Это известие снимает сомнения о существовании на этом месте «двора великого князя Василия III». Возможно, после разборки развалин, в монастырское время, построили на старом фундаменте нынешнюю палату по образу и подобию предшественницы». Строительные работы выполняли «царские работники», артель каменщиков из крестьян подмосковных сёл. Десятником был присланный из Москвы Иван Герасимов.
С расширением строительства потребовались монастырю рабочие руки. Корнилий вынужден был пополнить монашескую общину из купчих другим народом. И действительно, сто сорок монахинь (так выросло население монастыря к 1670 году) не уступали в работе сотне каменщиков, с той лишь разницей: каменщики строили монастырь, а монахини разбирали дворцы ХVI века. Однажды монахи Лукьяновой пустыни возмутились на отца Корнилия. «Не добро, — говорили они, что ты свою обитель оставил, о другой печешься! К нашей церкви поставлен в священники и в строители учинен, а живешь в женском монастыре, без святительского благословения, единственно по просьбе игуменьи. И начаша отца Корнилия злословить при благодетелях, боярах Ртищеве, Лихачеве, и везде нелепая на него глаголити». Игуменья Анисья поехала в Москву и, доказав боярину Ртищеву несостоятельность слухов о земной жизни строителя, получила от патриарха согласие проживать Корнилию в Слободе постоянно. Но от злых языков пятидесятилетнего старца переселили из женского монастыря. Перед восточными воротами, в осыпи, построили дом для Корнилия и Феофана. Опекали их двое служек-монахов: Варлаам и Исихий, последний переведённый сюда из Лукьянова монастыря. С тех пор редко Корнилий посещал Лукьянову пустынь, а если и бывал, то «не один, а с провожатыми». А в женский монастырь Корнилий стл заходить только днём, в келью у западных врат, где прежде жил. «И приходили к нему под оконце монахи и били челом о своих нуждах».
Монастырская ограда заняла две трети площади царского кремля. Земляные валы с восточной стороны ограды показывают, сколько от «вора государева» не вошло в монастырь. В трёх стенах ограда имеет по 225 м, южная стена — 275 м за счёт квадратного выступа против Успенской церкви. В стенах — щели для литья расплавленной смолы на осаждающих. Бойницы верхнего, среднего и подошвенного боя. Пристроенные к ограде позже четыре круглые башни на углах, как и западные Святые ворота, выдвинуты за линию стен. Ограду строили в два приёма. После указания царя Алексея Михайловича «прибавить монастыря» восточную стену в 1671 году сломали и, удлинив северную и южную стены (швы на стыках и теперь видны), поставили обычную монастырскую ограду, законченную строительством около 1680 года. Через 50 лет эту ограду потребовалось укреплять подпорами. Часть южной стены всё же обрушилась, башни покосились и отошли от стен. Даже печи, сложенные крестьянами, развалились. Монахиням пришлось их заново перекладывать. В 1661 году рядом с Михайловским дворцом выстроили деревянную церковь Богоявления. Шесть лет спустя крестьяне Красной Рощи по соглашению с батюшкой её за ночь разобрали и перевезли к себе в деревню, «… чтобы не ходить к богу далеко». В 1698 году на этом месте была поставлена каменная церковь — единственный образец раннего барокко в Александровской Слободе. При Корнилии монастырь значительно вырос и разбогател. Он по-прежнему не лишён был царского внимания, особенно первой жены Алексея Михайловича — Марии Ильиничны.
В 1677 году царь Федор Алексеевич, в честь которого строилась надвратная церковь Феодора Стратилата, передал в вечное владение монастырю две мельницы. Через два года царским указом была отобрана у крестьян Старой Слободы мельница и отдана монастырю, поскольку она многие годы стояла без действия при размытой плотине. В 1675 году передана без оброка, «по бедности монастыря», земля «что около государева двора, во рву и около рва и ям (постоялый двор), да садовое место две десятины». С постройкой ограды к монастырю отошёл и Троицкий собор. В царствование Феодора Алексеевича Успенскому монастырю ежегодно отпускалось жалование на 200 монахинь «без московской волокиты». В царской грамоте от 10 октября 1678 года на имя управляющего дворцовыми сёлами Переславского уезда, стольника и воеводы Осипа Яковлевича Тухачевского. приказано: «… Озеро Каринское, мерою четыре десятины, да озеро Дичково, мерою десять десятин, да мельница… и винокуренный деревянный завод и всякое строение, что под пустошью Горьевой (у села Каринского)… и пустой воловной двор отдать безоброчно в Успенский девичь монастырь… и написать в писцовые книги… За помол зерна на монастырских мельницах для «кружечного» кабацкого двора в Слободе царь приказал давать ежегодно монастырю по 192 рубля, да кроме того «за пропускную воду» от реки. Из этого указа видно, что монастырь обслуживал царскую винокурню. В 1689 году, после прихода в Слободу царя Петра со своим «потешным полком», через монастырь прошло огромное количество продовольствия (для прокормления гостей), свезённого от купцов и помещиков. Неделю продолжались военные учения под Александровой Слободой на Немецких горках, с пушечной пальбой и конными манёврами. Когда же из Москвы прискакал гонец с радостной вестью о подавлении мятежа Милославских, Пётр отстоял благодарственный молебен в Троицком соборе и через два дня двинулся «с потешным полком» к Москве наводить там порядок. В память посещения Петром Слободы клирошанкам было дано 12 рублей за хорошее пение.
В 1694 году Наталья Кирилловна, мать царя Петра, подарила в Успенский монастырь крест-мощевик с надписью на нём: «Сей животворящий крест господен великая государыня, благоверная и великая княгиня Наталья Кирилловна изволила, по своему обещанию, построить в Успенский девичь монастырь, зовомый Александрова пустынь, для своего… многолетнего здравия и для многолетнего здравия сына своего, великой государыни и царя и великого князя Петра Алексеевича всея Великая и Малыя и Белыя России самодержца, и для многолетнего здравия внука своего, великия государыни, великого государя благоверного царевича и великого князя Алексея Петровича всея Великая и Малыя и Белыя России нынешнего лета 7202». Царское жалованье, дарение сестрой Петра, царевной Натальей в 1716 году, крепостных крестьян 113 душ для работы на скотном дворе и «дачи на помин души купцов и помещиков, доходы от трёх мельниц, четырёх постоялых дворов (один в Москве), храмов, часовен, от аренды за лес, озёра, землю способствовали процветанию обители.
После подавления мятежа 1689 года из московского дворца привезли в Александрову слободу сестру Петра царевну Марфу Алексеевну. Её постригли в монашество с именем Маргариты. Она прожила в монастыре безвыездно девять лет в каменной палате из четырёх комнат, пристроенной к Распятской колокольне. В последней была её домовая церковь, обставленная «иконами итальянского письма». К царевне-монахине приезжали из Москвы её сёстры, царевны Мария и Феодосия, и подолгу гостили у неё в обители. Умерла царевна в 1707 году и похоронили её в склепе на кладбище в юго-восточном углу монастыря. В царствование Анны Иоановны «по изволению сестёр ее… царевен Марии Алексеевны и Феодосии Алексеевны перенесли останки царевны-монахини Маргариты Алексеевны под церковь Сретения Господня». В подклете под этой церковью стоят два белокаменных саркофага, в которых упокоились и эти мятежные сёстры Марфа и Феодосия. Местное духовенство исправно служило панихиды над царственными гробницами, возжигало лампады и свечи, но воздержалось причислить их к лику мучениц. Ещё до появления царевны в монастырь привезли из Переславля-Залесского игуменью Клеопатру на положение простой монахини за какую-то провинность. В 1708 году из Покровского монастыря в Суздале привезли родственницу генерал-фельдмаршала Трубецкого монахиню Варсонофью. Поместили её в отдельной келье, приставив к ней прислужницу. Затем привезли под конвоем из Суздальского монастыря игуменью Марфу и старицу Капитолину с наказом: «… быть им там в тюрьме под крепким караулом за их непотребные дела». В 1727 году была привезена в Успенскую обитель своячница князя Меньшикова Варвара Арсеньевна. После царицы Екатерины Первой (1727) Слобода перешла в наследственное владение её дочери Елизаветы Петровны. С 1728 года царевна со своим окружением из дворян, псовых охотников, шутов и певчих жила в старом Михайловском дворце. Затем ей построили деревянный на каменном низе дворец на «Царёвой горе», где она прожила все годы ссылки. В период слободской жизни ходила царевна в мужском костюме, смущая слободских мещан. Летом каталась на лодке, зимой — на голландских коньках по льду реки Серой. Была большая охотница травить по осени собаками зайцев. Долгое время после Елизаветы Слобода славилась «стромиловскими» гончими собаками. С воцарением Анны Иоановны, по совету Бирона, вместо заточения царевны в монастырь, ей запретили выезд из Александровой Слободы. По праздникам и воскресеньям Елизавета аккуратно отстаивает утомительные церковные службы. Став царицей, она с лихвой возместила упущенное: никогда не надевала ни одного платья дважды. А после смерти оставила такое количество платьев, что в них можно было одеть всех женщин Александровой Слободы. После переезда Елизаветы в Петербург слободской дворец опустел.
С основанием города Александрова (1778), при Екатерине Второй, его отдали первому городничему Ильину. Затем дворец сгорел и больше не восстанавливался. Теперь на том месте стоит одноэтажный деревянный дом. Последующие годы Александрова Слобода оставалась дворцовой вотчиной, что тормозило её дальнейшее развитие. Река разделяла город на две части. На правом берегу располагался административный центр уездного города с площадью, с трактирами и лавками, а на левом берегу возвышался Свято-Успенский, 1-го класса женский монастырь. Почти на километр (950 м) протянулась белая стена «Александровского кремля» с четырьмя боевыми круглыми башнями по углам. Высота его стен от шести до восьми метров, толщина — до двух. В зелени деревьев, отражаясь в водах реки Серой, возвышаются на холме древние строения обители. А над куполами горделиво вознесся на фоне голубого неба удлинённый шатёр монументальной Распятской церкви-колокольни, видной из многих точек города Александрова.
Из книги Куницын М. «Александрова Слобода». Верхне-Волжское книжное издательство. Ярославль, 1976
Александровская Слобода… И в памяти оживают яркие страницы истории нашего государства, связанные с именем первого русского царя, государя всея Руси. Это он, Иван Грозный, в середине ХVI столетия неожиданно для многих избирает Слободу опричной столицей и почти двадцать лет правит отсюда Россией. Но первым своё внимание на Александровскую Слободу обратил его отец — Великий московский князь Василий III, определив её судьбу на многие столетия. Время правления этих двух крупнейших государственных деятелей вошло в историю как время становления молодых европейских государств, в том числе и Российской державы, которая играла всё более заметную роль в этих процессах. В водоворот бурных политических событий оказалась втянута и Александровская Слобода. Василий III по примеру западноевропейских монархов решил построить «русский Версаль» и выбрал для этого Александровскую Слободу! Очарованный красотой её природы, богатством охотничьих угодий, близостью к духовной обители, месту своего крещения — Троице-Сергиевой Лавре, Великий московский князь направил в Слободу лучших русских мастеров, гением и руками которых был создан Московский Кремль.
В кратчайший срок, с 1508 по 1513 гг., они возвели роскошный «европеизированный» загородный дворец. Запись об освящении главного храма новой резиденции — Покровской церкви — и в завершении строительства всего Государева двора положила начало летописной истории Александровской Слободы. Василий III приезжал сюда для увеселений, загородных пиров, отдыхал во время богомольных разъездов, руководил канцелярией, принимал послов казанского хана Сафа-Гирея. После смерти Василия III Александровская Слобода переходит во владение его жены-красавицы Елены Глинской. Иван Грозный, рано потерявший родителей, венчавшийся на русский престол в семнадцатилетнем возрасте, по-особому относился ко всему, что было связано с ними. В Слободе царь решал важнейшие государевы дела: в 1558 году чествовал отличившихся в Ливонской войне, в 1563 году встречал посланника из Ливонии от польского короля Сигизмунда II, отсюда отправлял посольства в земли Ногайскую и Черкесскую. За год до введения опричнины по приказу царя в Александровскую Слободу был доставлен ящик с документами, касающимися внешней политики русского государства. В декабре 1564 года загородная правительственная резиденция становится столицей Российского государства. Это было связано с отъездом Ивана IV из Москвы, где всё сложнее было осуществлять реформы, пребывать в окружении, стремившемся ограничить самодержавную власть. В одном из посланий к Андрею Курбскому царь заметил, что жил в Московском Кремле «аки червь во пламени». Летописи донесли подробности «большого царского поезда». В Александровскую Слободу государя сопровождали избранные бояре и дворяне, приказные люди, 40-тысячное конное войско, имущество, разместившееся на четырёх тысячах саней. Целый месяц (с 3 декабря по 3 января) москвичи пребывали в неведении относительно последующих шагов Ивана IV. Этот месяц «недоумения» в обострившейся политической борьбе сыграл свою роль. Когда гонец прибыл в Москву с грамотами от царя, в Слободу была поспешно собрана делегация. Челобитная, которую привезли представители высшего духовенства и боярства, была принята царём с условием: «двор и весь обиход сделать особый». Так было положено начало опричнине.
В Александровской Слободе, центре опричнины, государственные дела чередовались с изуверскими пытками, казнями, разорительными походами на Новгород, Тверь, Торжок, Клин. Но Слобода вошла в историю не только как «кровопийственный град». Под влиянием византийских идей и обычаев, носителем которых была бабка царя Софья Палеолог, московский государь, принял титул самодержца всея Руси, старался облечь его в соответствующие царские формы. Ярчайшим примером этого стал «русский Версаль». Здесь жили и творили лучшие иконописцы и зодчие, воздвигнувшие удивительный по красоте и величию дворцово-храмовый ансамбль, который уступал своим великолепием лишь Московскому Кремлю. Светские и церковные постройки были украшены выдающимися образцами русской монументальной живописи — фресковыми росписями, изысканными резными белокаменными деталями. В Александровской Слободе была открыта первая в стране провинциальная печатня, где ученик Ивана Фёдорова — Андроник Тимофеевич Невежа — выпустил в 1577 году «Псалтирь Слободскую». При Государевом дворе работала книгописная мастерская, где составлялся Лицевой летописный свод. В Александровской Слободе была основана первая в России консерватория, куда по указу царя со всех концов страны были свезены лучшие певцы, музыканты, среди которых крупнейшие мастера хорового пения — Иван Нос и Фёдор Христианин. Сам государь также принимал участие в «сочинительстве» музыки. Сохранились созданные им стихиры с надписью: «Творение царя Иоанна». Государев двор в Слободе включал в себя царские хоромы, дворцы бояр и дворян, хозяйственные постройки, царский сад, уникальную систему прудов и шлюзов, заполнявшую водой оборонительный ров. В Александровской Слободе работали различные дворцово-казённые ведомства, опричная Дума, царский суд, шло управление иностранными делами и дипломатической службой. В новой царской резиденции Иван IV принимал послов из Швеции (1567 г.), из Австрийской империи (1572 г.), из Речи Посполитой, только Слобода ведала сношениями с Англией. Здесь впервые после многовекового ордынского молчания был осуществлён прорыв в Европу. С Александровской Слободой связано множество легенд и преданий. Одно из них — о Никитке Холопе, дерзнувшем впервые в истории человечества пролететь над землёй на деревянных крыльях, стартовав с Распятской колокольни. Часто исторические события, происходившие в Слободе, обрастали домыслами, былями и небылицами. Так, например, бытует множество версий, связанных со смертью старшего сына царя — Ивана. По наиболее распространённой — Иван погиб от удара железного посоха, которым во время ссоры царь ранил сына в висок; по другой — молодой царевич умер после продолжительной болезни. Смерть старшего сына стала причиной отъезда царя из Александровской Слободы. Никогда он более не возвращался в Слободу, которая впоследствии уже не имела былого значения в политической и культурной жизни страны. Александровская Слобода на долгие годы стала обычным дворцовым селом. В годы польско-литовской интервенции в Слободе находился укреплённый лагерь русских войск под командованием замечательного полководца М. В. Скопина-Шуйского.
В Смутное время дворцовый ансамбль был значительно разрушен и разграблен. Первый царь из рода Романовых — Михаил Фёдорович, всегда подчёркивавший своё родство с Иваном IV (он приходился внучатым племянником царице Анастасии), вскоре после избрания на престол обратил внимание на резиденцию в Александровской Слободе: «быть здесь государеву хоромному строению». В Слободе ремонтируются Государевы палаты, царские конюшни, нанимаются мастера для поновления иконостаса в Покровской церкви. Спустя столетие после бурных событий грозненского времени, в середине ХVII века, на этом историческом месте начинается строительство Успенского женского монастыря, вобравшего в себя постройки бывшего Государева двора. На одном из медальонов настенной росписи в Успенской церкви изображена Богоматерь на троне с коленопреклонёнными иеромонахами Лукианом и Корнилием. Отец Лукиан изображён со свитком в руках. Он был послан к царю Алексею Михайловичу за разрешением об основании в Слободе женской обители. Его преемник, Корнилий, почти в течение двадцати лет руководил монастырским строительством. Часть уникальных сооружений царского дворца была тогда разобрана и перестроена для нужд монастыря. В Успенском женском монастыре, связанном с установлением самодержавия в России, побывали многие представители царского двора, среди которых имя Петра I занимает особое место. Неподалёку от Александровской Слободы, на Немецких горках, молодой царь проводил свои многочисленные пешие и конные потешные учения. Через монастырь прошло огромное количество продовольствия, поставляемого купцами и помещиками, поддержавшими государя, для прокормления нечаянных гостей. Вскоре после подавления мятежа царь грозно расправился со своими политическими противниками. По его приказу к Распятской церкви-колокольне были пристроены палаты, куда заточили его сводную сестру Марфу, насильно постриженную в местный монастырь под именем Маргариты. Марфа Алексеевна прожила в монастыре на положении узницы почти десять лет, скончавшись в 1708 году. В её палатах сохранились необычайно интересные настенные росписи и прекраснейший образец печной майолики ХVII века — изразцовая печь, составляющие неотъемлемую часть музейной экспозиции. Сегодня здесь можно познакомиться с документами, отражающими историю Успенского женского монастыря, с подлинными вещами царевны Марфы, уникальными произведениями иконописи. Среди них выделяется икона «Страшный суд» на полях которой указано, что «писан сей образ в Успенский девичь монастырь при жизни блаженной памяти благочестивой государыни Маргариты Алексеевны…»
Судьба дочери Петра Великого Елизаветы также оказалась тесно связана с Александровской Слободой. Она унаследовала её как личное владение от Екатерины I. В 1730 году Елизавета Петровна была сослана в слободу. Заступничество Бирона помешало Анне Иоановне заточить её в монастырь. Жизнь царевны, вначале протекавшая в охотах, пирах, стала скромнее и благопристойнее. Много времени она уделяла конному двору. На протяжении ХVII и почти ХVIII века Слобода оставалась дворцовым селом, хозяйство которого было представлено садом и конным заводом. К услугам Елизаветы были Конюшенная слобода, Охотный двор с сокольней и малой псарней. В 1740 году дочь Петра покинула Александровскую Слободу и венчалась на царство. Впоследствии она часто вспоминала Слободу. Так, фавориту Алексею Разумовскому было подарено сто лошадей из Александровского и Тайнинского конных заводов. В 1778 году дворцовая Александровская Слобода получила статус города. Это был обычный провинциальный город Владимирской губернии. Он делился рекой Серой на две части — Посад и Заречье. Посад — торговопромышленная часть, где стояли 93 лавки, 4 питейных, 3 кожевенных и солодовый заводы. На посадских улицах стояло 165 купеческих и 200 мещанских домов. В другой части города — в Заречье — возвышался Успенский монастырь. Ниже, вдоль по течению стояло 95 лавок, 5 питейных, 5 кожевенных заводов и ещё один солодовый завод, 68 купеческих и мещанских домов, 43 кузницы. Особое место занимал кузнечный промысел, что нашло отражение в изображении на гербе города. Часто заказчиком на изготовление различных изделий из металла выступал Успенский монастырь. Так, Василий Федорович Жижимонтов, представитель одной из известных и почитаемых династий кузнецов, насчитывающей более трёхсот лет выковал и вызолотил девять железных крестов для Успенской церкви. Не исключено, что умелыми руками александровских мастеров были выполнены и кованые флюгеры, изображающие трубящих ангелов, которые до сих пор украшают четыре башни каменной ограды монастыря. Памятники Александровской Слободы — редчайший, хорошо сохранившийся древнерусский дворцово-храмовый ансамбль. Он необычайно гармоничен и царственно величав. Древние памятники ансамбля принадлежат великокняжескому строительству ХVI века. События, связанные с глобальными преобразованиями в стране, с именами величайших политических деятелей, дух эпохи ХVI столетия нашли отражение в архитектуре уникальной царской крепости — Александровской Слободы, а позже и в постройках ХVII-ХIХ веков возникшего на историческом месте Свято-Успенского женского монастыря.
Из книги-путеводителя: Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Александровская Слобода». — Александров: ООО «Корад-М», 2006
