Возводился с 1753 по 1762 гг. Высота 46 м. Продолжительное время автором проекта считали В.В. Растрелли. По современным данным, построен при участии русского архит. Д.В. Ухтомского. Руководил работами архит. С. Дудинский.
В стиле барокко, кирпичный, оштукатуренный, в плане трехчастный, складывается из центрального восьмерика с четырьмя опорными пилонами, образующими подкупольный квадрат, прямоугольник алтарной части и притвора с квадратными камерами по сторонам. Центральная часть перекрыта куполом на восьмерике и системой сомкнутых сводов, алтарная — срезанным шатровым сводом, завершенным четвериком. Притвор разделен хорами на два яруса, нижний перекрыт полуциркульным сводом с распалубками, верхний — аналогично алтарной части. Центральный купол завершен шлемовидной главой с декоративным фонариком, увенчанным очень вытянутой луковичной главкой с перевязью, боковые купола — только главками. Сооружение двухсветное. Фасады раскрепованы карнизом, протянутым по периметру, разделены на два яруса, расчленены рустованными лопатками, окна обрамлены наличниками с треугольными и лучковыми сандриками. В главный западный фасад врезана глубокая арочная ниша, разделенная балконом на два яруса. В нижнем, фланкированном спаренными колоннами, тосканского ордера находится главный вход в храм, в верхнем — дверь на хоры. Балкон огражден металлической решеткой. Интерьер украшен пилястрами с капителями ионического ордера, лепкой растительного и рокайльного мотивов, живописью на парусах.
Пострадал во время Великой Отечественной войны. Собор реставрирован в 1970-1972 гг. Сооружение уникально по своему объёмно-пространственному решению, не имеет аналогий в архитектуре украинского барокко.
Свято-Покровский собор — главный храм города, визитная карточка Ахтырки. Местом его строительства было избрано место, где священник Даниил Полянский в 1739 г., во время сенокоса, в траве, за южной границей бывшей крепости, нашел икону. Эту икону перенесли в церковь, где в скором времени она начала являть чудеса исцеления больных. В 1751 г. Священный синод Русской православной церкви признал икону чудотворной. 25 апреля 1753 г. по указу императрицы Елизаветы на месте обретения иконы был заложен храм. При этом 2000 рублей в фонд строительства храма пожертвовала лично Елизавета Петровна, о чем собственноручно сделала запись в церковной книге, посетив город в 1744 г. Долгое время проект приписывали знаменитому архитектору Бартоломею Растрелли. В современных изданиях его приписывают (по стилистическм соображениям) архитектору Дмитрию Васильевичу Ухтомскому. Непосредственно возведением храма руководил Степан Исаевич Дудинский. Сооружение продолжалось 15 лет и было завершено в 1768 г. К обширной площади строение обращено боковым фасадом, что казалось бы, должно было уменьшить его организующую роль. Однако зодчий блестяще решил проблему, придав боковому фасаду болшой размах по горизонтали (45 м) и симметрично расположив композиционные элементы. Это и обеспечило доминирующее положение храма в застройке площади (высота храма с крестом составляет 46 м).
Собор представляет собой восьмигранник с четырьмя мощными пилонами, которые поддерживают тоже восьмигранный купол и систему сводчатых перекрытий. К восточной и западной граням центрального восьмерика пристроены квадратные в плане алтарь и бабинец, заканчивающиеся небольшими, квадратными в плане «баньками»(куполами) с арочными окнами и маковками. Все нижние объемы имеют одинаковую высоту и объединяются по периметру широким, но скромным лепным карнизом. Декор фасадов несет явные признаки раннего барокко. Наличники окон заканчиваются лучковыми и треугольными фронтончиками. Углы здания подчеркнуты рустованными пилястрами. Интерьер украшен пилястрами с капителями ионического ордера, лепкой растительного и рокайльного мотивов, живописью на «парусных» сводах. Икона Ахтырской Божией Матери была похищена в 1903 г. во время реставрации в Санкт-Петербурге, а в соборе же хранится один из списков с иконы. Во время советской власти в Свято-Покровском соборе были расположены складские помещения. Здание было повреждено в годы Второй мировой войны.
В 1960 г. местные власти Ахтырки намеревались снести полуразрушенное здание собора, а на его месте построить гостинницу или универмаг. Однако собор уцелел и был реставрирован в 1970-1972 гг. 6 апреля 1991 г. в соборе была проведена первая после долгого перерыва церковная служба. Ныне храм является кафедральным собором Сумской Епархии УПЦ. В ансамбль соборного комплекса входит также Введенская церковь-колокольня. Она строилась с 1774-1784 гг. под руководством архитектора Петра Антоновича Ярославского, уроженца Ахтырки. Четкий ритм колон, расположенных на трех ярусах объемов, подчеркивает устремленность здания ввысь, и придает ему исключительную гармоничность, а также центрическую пирамидальную композицию. Венчает колокольню оригинальная скульптура Андрея Первозванного. После революции скульптуру сбросили с колокольни, но она не разбилась. Она была спрятана верующими, а когда пришла пора восстановительных работ, ее достали из тайника, отреставрировали, и снова вернули на колокольню.
Из материалов книги: Вечерский В.В. Православные святыни Сумщины, г. Киев: изд-во «Техника», 2009 г.
Покровский собор в г. Ахтырке, как интересный памятник архитектуры Украины XVIII в., достаточно хорошо известен не только специалистам, но и широкой общественности. Он был представлен на выставке «Архитектура Украины», устроенной в 1954 г. в честь 300-летия воссоединения Украины с Россией Академией архитектуры УССР. Однако в специальной литературе, насколько нам это известно, об Ахтырском Покровском соборе, об его архитектурных и художественных достоинствах, ничего не написано.
Не являясь специалистами в области архитектуры, мы ограничиваемся в нашем небольшом сообщении лишь вопросом истории строительства Покровского собора. Сообщение написано на основании, главным образом, архивных материалов ЦГАДА – дела «О строении в г. Ахтырке каменной церкви», а также некоторых документов, обнаруженных нами в Харьковском филиале ЦГИА УССР и архиве Ахтырского краеведческого музея.
Об истории постройки Покровского собора упоминает Игорь Грабарь в своей работе «Останкинский дворец» («Старые годы», 1911, т. 12) всвязи с имевшем место в строительной практике 18 века случаями, когда проекты архитекторов изменялись подрядчиками и заказчиками. Примером такого случая Грабарь и приводит Ахтырский Покровский собор, построенный, как он указывает, в не соответствии с проектом. Документы, которыми мы располагаем, об этом не говорят.
В книге А. Михайлова «Д. В. Ухтомский и его школа» (М., 1954 г.) история постройки Покровского собора рассматривается только с точки зрения деятельности учеником Ухтомского в провинции. Наше сообщение рассматривает историю постройки Ахтырского Покровского собора несколько шире, чем это делает А. Михайлов.
На протяжении столетия Слободская Украина являлась порубежной территорией Русского государства, ареной длительной, почти непрерывной, трудной и кровопролитной борьбы с крымскими татарами, подвергавшими русские и украинские земли страшным опустошениям. С середины XVII в., со времени возникновения Слободских казачьих полков, до первой четверти XVIII в., когда южные границы России, хотя уже и не проходили непосредственно по территории Слободской Украины, но были близки к ней, быт слобожан был подчинен задачам обороны, все материальные и людские ресурсы использовались для несения военной службы, возведения и поддержания военно-фортификационный сооружений. Часто у слобожан не хватало рабочих рук, средств и возможностей для хозяйственной деятельности, тем более у них не было условий для строительства больших каменных сооружений. Вообще зодчество Слободской Украины в этот период было деревянным. Дерево, как основной, и, можно сказать, единственный строительный материал в условиях борьбы с иррегулярной татарской кавалерией, не знавшей тактики правильных осад укрепленных городов, вполне себя оправдало во всех видах строительной деятельности.
Слободская Украина значительно позже других районов России и Украины перешла к каменной архитектуре и при возведении первых каменно-кирпичных сооружений, которыми были церкви, естественно, обнаружилась острая нехватка специалистов зодчих и мастеров каменщиков. И на первых порах освоения слобожанами-строителями новой архитектуры к ним на помощь приходят русские мастера – зодчие и каменщики. Выдающиеся русские архитекторы Старцев, Аксамитов, Мичурин, Растрелли, Ухтомский и ученики его школы Квасов и Дудинский и другие архитекторы оставили заметный след в зодчестве Украины, обогатили и развили ее, на основе глубокого и тонкого понимания местных архитектурных традиций. В этой связи большой интерес представляет собой история постройки Ахтырского Покровского собора, ярко и полно отразившая развитие русско-украинских культурных и экономических связей во второй половине XVIII в.
В перспективе широкого бульвара, как бы замыкая его, возвышается величественная трехкупольная церковь. Строгая, простая и стройная, она, словно гордый своей оснасткой корабль, уходит ввысь своими куполами. И, совершенно не случайно, архитектурная форма церквей, подобный Ахтырскому Покровскому собору, в народе называется «корабель».
Ахтырский Покровский собор был заложен 25 апреля 1753 г. в 80 метрах от старой деревянной Покровской церкви, прославившейся новоявленной «чудотворной» иконой Божией Матери, во имя которой по именному указу Елизаветы Петровны возводился новый собор. Составление проекта Покровского собора было поручено мастерской выдающегося русского зодчего Растрелли. Однако, Покровский собор в г. Ахтырке нельзя назвать растреллевской постройкой, поскольку Растрелли, по всей видимости, поручил составление проекта собора одному из своих учеников, который и выполнял эту работу. В пользу такого предположения говорит, прежде всего тот факт, что Растрелли не внес Ахтырский Покровский собор, в составленный им самим список сооружений, возведенных по его проектам. Затем, во всей деловой переписке, связанной с постройкой собора, мы ни разу не встречаем имя Растрелли, а только лишь указание, что собор строится, «по сочиненным при дворе Ея императорского величества абрисы».. Имя же автора проекта Ахтырского Покровского собора нам осталось неизвестным, поскольку чертежи были утеряны и по сей день не найдены. Возможно, что под проектом поставил свою подпись Растрелли, для придания ему законности, не считая, как мы видим, себя автором.
Вне зависимости от того, кто является подлинным автором проекта, мы можем отметить его высокие достоинства, о которых можно судить по возведенному сооружению. Архитектура Покровского собора носит на себе отчетливо выраженные следы местных традиций, традиций деревянного народного зодчества, о чем свидетельствуют формы собора, напоминающие трехсрубные деревянные церкви Слобожанщины, расположение трех глав по одной линии, что является характерной и устойчивой традицией деревянных церквей, затем, простота и экономичность художественных средств, почти полное отсутствие декоративных украшений. Автор проекта чутко уловил и правильно понял черты украинской народной архитектуры.
Следует отметить, что в условиях строительной практики XVIII в., когда не было тесной связи между архитектором и возводимым по его проекту сооружением, открывалась широкая возможность изменения проекта подрядчиком, который, в зависимости от опыта и способностей мог улучшить или ухудшить замысел автора. Что же касается подрядчика, строившего Ахтырский Покровский собор, то «той церкви строение производил он противу имеющихся абрисов порядочно».
История постройки Ахтырского Покровского собора и начало его строительства производились под наблюдением бригадира Слободских полков Федора Ивановича Каченовского. Для руководства строительными работами был приглашен подрядчик Григорий Зайцев – простой крестьянин помещицы Ярославской губернии Стрешневой. Каменщики, которых в Ахтырке не было, нанимались в Москве. В рапорте подрядчика Григория Зайцева на имя ахтырского полковника Константина Лесевицкого указано: «… да в прошлом генваре месяце 755 году в Москве от посланного его высокородия господина полковника Константина Алексеевича Лесевицкого поверенного Николая Пиманова первое двесте восемьдесят рублев а потом в другой ряд яко теми деньгами каменщиков потребного числа поднять было не можна, еще пятьдесят рублев…». Всего для набора каменщиков в Москве в 1755 г. было затрачено 330 рублей. Основной строительный материал – кирпич изготовлялся на местных заводах, что же касается листового и фигурного железа, то его закупали в Туле. В рапорте хорунжего Ахтырского полка в полковую канцелярию от 21 июня 1755 г. указывалось: «… по полученному мною от его высокородия господина полковника ордеру от подрядчика тульского купца Кирилла Ослопова под ведене мое принято срезанного четырехугольного железа с петлями и простого весом пятьсот пять пуд…».
После смерти бригадира Слободских полков Каченовского, наблюдение и ответственность за строительство собора было передано в 1754 г. ахтырскому полковнику Константину Лесевицкому, а затем, после смерти последнего, строительство с 1756 г. переходит в ведении Ахтырской полковой канцелярии и в частности к полковому судье. Поскольку строительство Покровского собора осуществлялось без должного архитектурного надзора, подрядчик Зайцев был предоставлен самому себе и, как скоро выяснилось, не смог справиться с большим по тем временам объемом работ. В 1757 г. в сооружении обнаружились повреждения катастрофического характера «… знутри церкви в алтаре на левой стороне у столба под перемычкою, что над царскими дверьми, опустилися, да и с прочих же столбов карнизы надсели». Возникла опасность «в церковь людем ходи».
Полковая канцелярия, сильно обеспокоенная судьбой постройки собора, обратилась в правительствующий сенат с просьбой прислать в Ахтырку архитектора для обследования состояния постройки и исправления повреждений, а также завершения строительства собора. Правительствующий сенат 22 мая 1757 г. издал указ на имя выдающегося русского архитектора Дмитрия Васильевича Ухтомского следующего содержания: «По указу Ея Императорского величества Правительствующий сенат приказали к осмотру строящейся по высочайшему Ея императорского величества соизволения в городе Ахтырке каменной церкви, где чудотворная богоматери икона и показания к лучшему и безопасному оной окончанию, отправить в город Ахтырку из Москвы из команды твоей архитектуры гезеля, достаточно в том искусстве знающего, немедленно по рассмотрению твоему, князя Ухтомского, на коего ты в том положиться можешь и быть до окончания того строения. Коего отправить туда от сенатской конторы, дав ему подводы, что надлежит, и прогонные деньги, а по окончании возвратиться ему по прежнему».
Ухтомский, на основании полученного из Сената указа, направил в Ахтырку одного из учеников своей архитектурной школы гезеля Степана Исаевича Дудинского «… и по силе того указу и показанному исправленное определенно из команды моей архитектуры гезеля Степана Дудинского, о чем ему ордер от меня дал». В ордере Ухтомский писал: «… быть тебе до окончания безотлучно и чтоб та церковь производилась по искусству архитектурному как в крепости, так и в надлежащем внутреннем и внешнем украшении».
3 июня 1757 г. Степан Дудинский прибыл в Ахтырку в «то порученное ему дело вступил». Одновременно Дудинский принял на себя обязанность следить за происходящим «каменном строении в Сумском монастыре». Сразу же по приезде в Ахтырку, Дудинский потребовал чертежи «по которым каким чертежам оная церковь начата строением происходила и как совершиться может», тщательно обследовал повреждения и опросил всех, имевших отношение к строительству, и 1 августа 1757 г. подал в Ахтырскую полковую канцелярию пространное объяснение, в котором указал, что точно указать причины возникших при строении повреждений не представляется возможным, так как качество «потребленных в строении материалов совершенно узнать невозможно». Дудинский потребовал от лиц, ведавших строительством собора, чтобы ему сообщили, «для точного в повреждении и в крепости познания сколько в то строение сначала каких по приличеству материалов употреблено, т.е. глубина рва для буту… ровно вынута земля была… и какова звания земля в рвах… сколько кирпича в дело положено… и на залив извести сколько употреблено… какой меры и весу имеется в том строении железа». На все эти вопросы Ахтырская Полковая канцелярия, как выяснилось, ничего не смогла ответить Дудинскому, ссылаясь на то, что «с начала заклада фундамента в той Покровской церкви, строение под ведением полковой канцелярии не состояло, а находилось в точно в ведении фундатора той церкви бригадира Федора Ивановича Каченовского».
При таких обстоятельствах для Дудинского особый интерес и ценность имели показания подрядчика Григория Зайцева, который непосредственно руководил строительством собора. Зайцев рассказал, что «для буту земля глубиною вокруг ровно четыре, а по середине церкви для лучшей крепости в пол пяти, под столбами в шесть аршин вынута была… а в тех де рвах была сверху немного как бы на две или три четверти аршина черновата, а далее песковата». Далее Зайцев сообщил, что с начала постройки было употреблено 1809830 штук кирпича, 9590 четвертей извести «указной осьмичетвериковой меры железа полосного» 604 ½ полос весом 1073 пуд. 38 фунт. счетью, четырехугольного – весом 1046 пуд. 4 фунт. и что «тол железо покупаемо было из Тулы з тамошния заводов».
Рассказ подрядчика Зайцева и личные наблюдения позволили Дудинскому 5 августа 1757 г. дать свое заключение «отчего то повреждение происходило», в котором указал, что «повреждение и от оного опасность признавает не от чего другого, как только через то, что кирпич в столбах с лица кладен ровно, а в середине меншей и по тонше и тамо против большего известь дополняя и ровняя был и потому от возносимой тягости осьмерика известь в середине поосела» «да к тому в середину столбов не кладен мелкий щебень». Осадка столбов и повреждение перемычек вызвало у Дудинского опасение «не учинилось бы всей церкви порухи» и поэтому предложил немедленно разобрать восьмерик до перемычек и таким образом «все то строение облегчить».
Подрядчик Зайцев в свое оправдание сказал, что в случившемся виноват не только он, производивший постройку «противу имеющихся обрисов порядочно», сколько бригадир Слободских полков Коченовский, который редко бывал на стройке не следил за качеством строительных материалов и препоручал надсмотр другим лицам.
9 августа 1757 г. в Ахтырке собралась полковая и сотенная старшина для рассмотрения доклада Дудинского и принятия окончательно решения. «Старшина поименно объявила, что и по усмотрению их от такова повреждение столбов опасность имеется, такмо от того ли, как в представлении его порутчика Дудинского явствует, или по другой какой причине то повреждение следует». Высказавшись за более тщательное «освидетельствования всего строения», ахтырская старина решила все же, во избежания разрушения всей церкви, приступить к разборке восьмерика до перемычек, как это продолжил Дудинский.
Осуществить намеченную работу полковая канцелярия поручила подрядчику Григорию Зайцеву, который по условиям подписанного им в 1753 г. контракта «обязан ежели то строение сделает не против данного абриса, или сохрани бог, повреждение могло бы оказаться по его вине переделал своим коштом, почему разбор предписанного осьмерика до перемычки на его кошт учинить подлежало», но поскольку у Зайцева необходимых средств не оказалось и даже были взяты и растрачены деньги в счет 1758 г., ахтырская полковая канцелярия приняла расходы на себя. Да кроме Зайцева некому было производить работы. Каменщики приступили к разбору осьмерика, но спустя четыре дня «за оказавшеюся в сводах опасности» оставили работу и «в дома разошлись». Подрядчик Зайцев был посажен под караул и о дальнейшей судьбе крепостного каменных дел мастера нам ничего неизвестно. Взамен ушедших каменщиков, в 1758 г. на строительство Покровского собора в Ахтырку из Москвы было приглашен новый подрядчик двадцать человек «мастеров и надлежащих каменщиков». Восьмерик собора в 1758 г. был разобран и начата заготовка материала для возведения нового, но в своде «противу того места, где царским дверям быть» образовался пролом, который пришлось закрыть соломой, чтобы предохранить церковь от дождя и сырости.
Ахтырский полковой судья Семен Поготовка 3 декабря 1758 г. написал в Москву к Дмитрию Васильевичу Ухтомскому и просила его вновь прислать в Ахтырку архитектора Степана Дудинского, так как он крайне необходим, чтобы дать указания «еще это в том строении разбирать и как по удобием в гору восьмерик возвышать и на том строении каким куполам быть и проверить пригодность заготовленных материалов», дабы без строения та каменная церковь остаться не могла». Кроме всего, присутствие Дудинского в Ахтырке объяснялось еще необходимостью составить план богадельни и сторожки, которые должны были быть построены в соборной ограде «в сходность строящейся церкви».
В декабре 1758 г. Ухтомский вторично направляет Дудинского в Ахтырку «… того ради по требованию вышеписанной Ахтырской полковой канцелярии ехать вам в город Ахтырку немедленно и по силе Правительствующего сената указы и преждеданного вам ордеру при строении означенной в городе Ахтырке церкви быть и чтобы оная производилась по искусству архитектурному, как в крепости, так и надлежащим внутреннему и внешнему украшению, в том наипримернейшее смотрение показание иметь». Затем Дудинскому дается подробнейшая инструкция в отношении проверки качества строительных материалов и составления «фасада и профиля» и сметы на постройку строения и богадельни. «Чтобы строение вышеописанной церкви, – писал Ухтомский, – принадлежащие материалы употреблены были во всем годные и впредь прочные».
Дудинский приехал в Ахтырку вторично в апреле 1759 г. и сразу же направил в Москву рапорт о состоянии строительства Покровского собора, в котором указывал, что «наружные стены совсем во окончание приведены, внутри церкви столбы, и со столба на столбы и с тех же столбов во все стороны начаты перемычки… а со вступление моего сделано по плану пуп свода, со столба на столб сверх сделанные перемычки положены железные связи». В конце рапорта Дудинский делает вывод, что «в оном строении по нынешнему состоянию и по мнению моему нет опасности». Но в июне месяце, когда Дудинский находился в Сумах, где осуществлял надзор за строительством церкви в Сумском монастыре, стряслась новая беда «у дву столбов при входев в церковь углы отцепило, а у левого столба угол по средине в кирпиче осыпался … по вышине аршина на три» в стенах и сводах возникли небольшие трещины. Это повреждение случилось тогда, когда восьмерик уже был поднят «до третен части световых окон». Дудинский вынужден был 30 июля приостановить строительные работы.
Ахтырская полковая канцелярия забила тревогу, срочно направив промеморию Ухтомскому, в которой еще раз обращала внимание на то, что «оное строение производилось без архитектора» и по их мнению причина вторичного повреждения заключается в том, что фундамент Покровского собора заложен на низком месте, а внутри церкви в свое время был вырыт колодец, который хотя ныне и засыпан, но в нем может быть вода, подмывающая фундамент столбов. В своей вторичной промемории, Ахтырская полковая канцелярия 22 ноября 1759 г. просила Ухтомского «… реченного порутчика Дудинского и с ним в помощь кого другого с под команды вашего сиятельства неумедлительно в крайне до наступающего 760 году в Ахтырку прислать».
В январе 1760 г. Ухтомский направил Дудинскому ордер, которым последнему предписывалось «по требованию ахтырской полковой канцелярии к вышеписанному церковному строению ехать немедленно, при котором строении по силе Правительственного сената указу и данных вам от меня ордеров быть безотлучно и то строение производить… а ежели в том строении учинится от вашего неусмотрения и нерачительства какая неисправность в том некакой кто ответствовать будет, кроме вы».
Ухтомский возложил на Дудинского полную ответственность за строительство Ахтырского Покровского собора. В марте 1760 г. Дудинский вновь в Ахтырке и надо полагать, что пробыл он в ней длительное время, возможно до полного завершения строительства. В своем последнем известном нам рапорте на имя Ухтомского Дудинский писал: «Что касается до бывшаго внутри той церкви колодязя и который остался в середине между всеми четырьмя столбами, отделен от фундаменту тех столбов… и, по мнению моему, опасности стенам и столбам не признавая… что же принадлежит до основания всей этой церкви строения стены на крепком грунте стоят… под оными стенами фундамент мною осматриван, который хотя состоит и на низком месте, в опробованных ямах воды не показалось и свай под оным фундаментом не быто. И ныне, как во всем фундаменте, так и в стенах всего строения худости и опасности никакой кроме вышеписанного не признается».
В 1760 г. Ахтырская полковая канцелярия провела большую подготовительную работу к продолжению строительства Покровского собора. Были наняты новые рабочие каменщики. В 1760 г. крестьянин крепостной ярославского помещика Лаврова, Семен Павлович Пшеничной «… дал сей контракт ахтырской полковой канцелярии в городе Ахтырке каменной церкви на предыдущий 761 год каменщиков самых добрых каменное и деревянное строение довольно знающих майстеров пятнадцать человек поднять».
4 января 1760 г. письмом из Тулы сообщалось, что в Ахтырка отправлено 409 пудов 34 фунт. железа. Контенармус Ахтырского полка Иван Дзюба в своем рапорте в полковую канцелярию сообщал, что 2 января 1760 г. с железных заводов генерал-майора И.А. Вибикова железо направлено из Тулы в Ахтырку с крестьянином Тимофеем Ананьевым.
О том, как проходило строительство Ахтырского Покровского собора в последующие годы, мы не имеем сведений, оно длилось еще восемь лет и было окончательно завершено в 1768 г. Строительство собора обошлось в 32968 рублей, что по тем временам составляло огромную сумму. Вся тяжесть расходов на строительство собора легла на плечи рядовой массы казачества и крестьянства и без того разоренной старшиной, помещиками и монастырями.
Покровский собор был расписан известным художником Иваном Семенович Саблуковым, который работал в Ахтырке с 1769 по 1771 г.г.
По материалам: В. Воллис «К истории строительства Покровского собора»
Ахтырская икона Божией Матери была обретена в г. Ахтырка Харьковской губернии 2 июля 1739 г. Священник Василий Данилов, отличавшийся своей праведной жизнью, обнаружил сияющую неземным светом икону в высокой траве во время сенокоса. На иконе была изображена Богородица, молящаяся перед распятым Господом Иисусом Христом. Икона три года хранилась у священника дома. Однажды он увидел сон, в котором Богородица велела омыть свою икону чистой водой. Священник выполнил указание, но той же ночью увидел второй сон. Ему снилось, что он идет к реке, чтобы вылить в неё воду, оставшуюся после омовения иконы. О. Василий услышал голос Божией Матери: «Куда ты несешь воду? Вернись с нею домой и храни её, она будет страждущих исцелять от лихорадки». Священник дал испить воды своей больной дочери, которая сразу же излечилась от лихорадки. Убедившись в несомненной чудотворной силе иконы, о. Василий перенес её в Покровскую церковь, где сам служил.
Слухи о чудесах, творимых от иконы, быстро разнеслись и дошли до высочайшего двора. В 1751 году Святейший Синод, закончив продолжительное следствие о чудесах от святой иконы, постановил почитать Ахтырский образ как чудотворный. В 1768 году на пожертвование императрицы Елизаветы на месте явления иконы был построен каменный Покровский собор (архитектор Ф. Б. Растрелли), в котором образ находился вплоть до его похищения в 1903 году, во время отправления на реставрацию в Санкт-Петербург.
Неведомыми путями после своего исчезновения святая икона оказалась в Китае (г. Харбин) и была приобретена С. А. Степановым. По свидетельству харбинского протоиерея Н. Труфанова, хорошо знавшего Ахтырскую святыню в г. Ахтырке, образ был подлинной чудотворной иконой. В 1950-х г.г. сын Степанова вывез икону в Бразилию, а затем в Сан-Франциско, где передал её Комитету Русской Православной молодежи.
В июле 2010 года Президентом РФ Д. Медведевым чудотворный образ был предан Воскресенскому Новодевичьему монастырю, где ныне и пребывает. Икона Царицы Небесной хранится в Казанском храме монастыря, в специально сооруженной для неё сени. Празднование образу Ахтырской Божией Матери совершается 2/15 июля, в день положения честной ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне.
http://monasterium.ru/monastyri/svjatiny/ikona-bozhiey-materi-akhtyrskaya/
В после-петровскую эпоху, в XVIII в., в Харьковском крае проводниками европейско-русских церковно-архитектурных течений были Императрица Елисавета Петровна, лично участвовавшая в создании известного Ахтырского храма, и служилое и вельможное дворянство, обладавшее здесь обширными и богатыми поместьями и устраивавшее храмы в деревнях, городах и монастырях. Со времени Петра Великого в наш край начинает проникать из Москвы и Петербурга тот церковно-архитектурный стиль, который известен под именем «барокко». До Елисаветинский, так называемый ранний стиль, барокко у нас отразился в целом ряде храмов городских, монастырских и сельских-помещичьих, из коих сохранились до нашего времени лишь немногие, как напр. Успенская церковь г. Ахтырки, устр. в 1743 г., Успенская церковь сл. Рубежной, Волч. у., устр. в 1769 г., колокольня церкви с. Кочетка, Змиевского у., устр. в 1757 г., остаток бывшей Владимирской пустыни и др. Растреллиевский же стиль барокко у нас особенно распространяется со времени постройки Ахтырского собора.
Участие Императрицы Елисаветы Петровны в устройстве Соборного Ахтырского храма связано с явлением и прославлением св. чудотворной Ахтырской иконы Божией Матери. 22-го июня 1751 г. последовал Указ Ея императорского Величества из Св. Синода, которым повелено «святую икону Богоматери, явленную в г. Ахтырке, иметь и почитать за Чудотворную». С этого времени и начинается история Ахтырского Покровского Собора.
Храмоиздательницею Собора изволила наименовать себя Благочестивейшая Государыня императрица Елисавета Петровна. Несомненно, что она, на возвратном пути из Киева в Петербург, была в г. Ахтырке еще в сентябре месяце 1744 года. В сказании об Ахтырской иконе изложено, что в конце сентября 1744 г. пробыла в Ахтырку на поклонение новоявленной иконе знаменитая особа под именем придворной дамы Марфы Егоровны Шуваловой, супруги графа Петра Ивановича Швалова. Полковое начальство встретило и проводило эту особу с отличными церемониалами и пушечной пальбой. На второй день по прибытии в Ахтырку эта особа в сопровождении одной дамы и чиновника ещё до рассвета явилась в Покровскую церковь, долго молилась пред Св. иконой, приложилась к ней и вышла из храма. В сумерки того же дня она осматривала место явления иконы, затем вошла в церковь и выслушала молебен, совершенный пред св. иконой. По окончании молебна, при необычайном стечении народа, особа эта отправилась в дальнейший путь.
Тогда не только полковое начальство, тайно извещенное о высокой посетительнице, но и простой народ знали, что Именитая особа, посетившая Ахтырку, была сама Государыня императрица Елисавета Петровна, а с ней придворная дама – графиня Марфа Егоровна Шувалова. Быть может, осматривая место явления Ахтырской иконы, Царственная посетительница подала первую мысль о сооружении на сем месте храма, достойного имени Божией Матери, но весьма возможно, что мысль эта была высказана Императрице Ахтырским полковником Ф.И. Каченовским и Ею была одобрена. Во всяком случае не подлежит ни малейшему сомнению, что благочестивая Государыня принимала самое живое участие в созидании величественного Ахтырского Собора и инициалы Царственного имени Её, украшающие внутренние стены храма, служат наглядным доказательством близости Ея к делу создания храма.
Лишь только Св. Синод признал Ахтырскую икону Чудотворной, Ахтырский полковник Ф.И. Каченовский изготовитель просительную книгу с воззванием ко всем благочестивым христианам России и прежде всего явился с этой книгой к императрице. Благочестивая государыня, радуясь милости Божией, явленной в даровании в годы царствования Ея новой российской святыни, повелела своему зодчему графу В.В. де Растрелли (род. В 1700 г. ум. в 1771 г.) начертать план и фасад храма и благоволила пожертвовать н сооружение его из своих личных средств 2 000 рублей, собственноручно вписав эту жертву в просительную книгу. Заведывание сбором доходов и сооружением храма, по желанию Императрицы, было возложено на Ахтырскую Полковую Канцелярию в лице ея старшине Ахтырских полковников Свят. Иоасаф Белгородский благословил игумену Ахтырского Свято-Троицкого монастыря совершить закладку храма, каковая и была совершена 25 апреля 1753 года. В этом же году умер полковник Каченовский.
Именным высочайшим указом от 5 февраля 1754 г. заведывание и присмотр за постройкой храма было поручено полковнику Константину Лесевицкому. Сначала постройку церкви производил подрядчик Ярославской губернии и уезда генерльши Стрешневой крестьянин Георгий Зайцев. Но заложенные им столбы оказались не соответствующими высоте храма, своды арок дали трещины и угрожали падением, а, по преданию народному, и совсем обрушились. Когда об этом узнала Государыня, то, по Высочайшему повелению ея, для постройки храма прислан был из Москвы «искуснейший» архитектор капитан Стефан Исаев Дудинский, который в 1768 году закончил постройку храма. В таком виде дело постройки этого храма излагается в летописи соборной. Мы подробно излагаем историю этого храма в виду того, что архитектурный стиль оказал громадное влияние на характер многочисленных других церковных построек нашего края, для которых он сделался образцом: ему начинают подражать при устройстве не только каменных монументальных храмов, но даже и деревянных, а стиль иконостасов и киотов Ахтырского собора делается господствующим в наших храмах второй половины XVIII века.
В самом ли деле Ахтырский Собор представляет собою подлинное архитектурное создание знаменитого зодчего елисаветинского времени графа В.В. де-Растрелли – сына? Этот архитектор довел у нас в России давно уже развивавшийся под влиянием Запада стиль «барокко» до изумительной высоты и совершенства. По силе художественного вдохновения, по исключительному дару острой «выдумки» он не уступает никому из современников. В области наружной архитектуры он единственный мастер-властелин форм, не знающий ни одного соперника, самый обаятельный из всех «зодчих живописцев». Самые лучшие и совершенные его создания – в Петербурге Смольный собор и в Киеве Андреевский Собор. Тридцатилетняя непрерывная деятельность такого огромного художника, каким был Растрелли, не могла не отразить на всем современном ему русском зодчеств. Яркий выразитель эпохи, он наложил печать своего личного вкуса на все творчество его сверстников и учеников. Из отдельных приемов мастера, часто менявшихся и всегда разнообразных, была создана целая система, вылившаяся в настоящую «школу Растрелли». Все, что он изобретал и применял в Петербурге и его окрестностях, с необычайной быстротой распространялось по всей России, переходя из города в город, перекидываясь с одного монастыря на другой, с одной колокольни на десятки других, с ближайшей усадьбы на сотни отдаленнейших. В огромном большинстве случаев все это было неизмеримо ниже Петербургских первообразов и имеет значение разве только иллюстрации к законам отражения, преломления и вырождения художественных форм. К этому надобно прибавить и то, что в то время первоначальные архитектурные проекты больших мастеров при исполнении на местах искажались до неузнаваемости. В период славы знаменитого Растрелли, не было в России такого богача, которому не хотелось бы построить либо дом, либо церковь у себя в поместье по его проекту. Удовлетворять всех желающих Растрелли не мог, и проекты составлялись по известному шаблону в его огромной чертежной, при которой состоял многочисленный штат помощников и чертежников. Такой, подписанный Растрелли, проект в случаях более или менее официальных, восходивших на рассмотрение самой императрицы, отправлялся затем «в команду князя Ухтомского» в Москву, так как при гигантской строительной работе, не прекращавшейся в Петербурге во все время царствования Императрицы Елисаветы Растрелли не только не мог отпускать в провинцию своих помощников, но сам то и дело забирал к себе разных учеников Ухтомского. Последний вел переговоры с заказчиком или обыкновенно с заказчицами, так как чаще всего это бывали разные общества, дворянские, купеческие, или прихожане церкви, а иногда и монастыри. В зависимости от этих переговоров многое в проекте менялось, и затем откомандировывался какой-нибудь «архитектурный газель» или «команды архитектурии подполковника князя Ухтомского поручика», который начинал постройку и довольно скоро сдавал ее местному подрядчику, а сам снова уезжал в Москву по экстренному вызову Ухтомского. Когда чрез несколько лет он опять отправлялся на место для проверки работ, то оказывалось, что все сделано не по чертежам, а так, – «на глаз» и на вкус подрядчика.
К сожалению именно так произошло и с знаменитым собором в г. Ахтырке, как это открывается из справок по подлинным документам. Он строился: «для лучшаго порядку подведомств Ахтырской полковой канцелярии, почему исполнением учинений исначала тому церковному строению был старанием умершей брегадир Федор Иванович Коченовский которого трудами посочиненным придворе Ея Императорскаго Величества абрисам та каменная церковь здвумя пределы заложена истроение подьего смотрением производилось азоумертвеем егобрегадира Коченовского пообъявленному в 1754 году Февраля 25 дня чрез нарочно присланнаго от двора полковника Якова Алексеевича Шубского изустному именному Е.И. В. указу» прочее руководство постройки перешло к другому лицу (Дела архитектора князя Ухтомского, вязка 12, дело 6, л. 5).
Церковь грозила рухнуть по указу Сената Ухтомский отправил в 1757 г. в Ахтырку архитектури газеля Степана Дудинского, который в Апреле 1758 г. доносил в Москву, что здание вчерне уже окончено, но построено совсем не по имевшимся чертежам. «Над алтарем сводинадонным лантерник совсем вчерне окончен токмо надлежало оному лантернику быть по фасаду и профилю осмерником а оной нерадением подрядчика сделан квадратной» и т.д. (Ibid., л. 39).
От подлинного Растреллиевского проекта, таким образом, мало что осталось в возведенной постройке. При ближайшем изучении этой постройки открываются следы несомненного извращения первоначального плана в смысле приспособления ко вкусам местного зодчества. Так, расположение трех глав по продольной линии – совершенно чуждо Растреллиевского стилю и составляет упорную особенность украинского зодчества. Малые главы в количестве четырех назначались ближе к центральной – по углам усеченной серединой квадратуры. При переделке основных столбов очевидно и была изменена первобытная конструкция храма с отнесением двух меньших глав по продольной линии на значительное расстояние от середины. Теперь это сооружение по внешней своей архитектуре явно ничего общего с этим большим мастером не имеет. Но зато внутреннее украшение храма во многих своих деталях носит следы подлинного мастерства де-Растрелли. Это особливо надобно сказать о бесподобном киоте для чудотворного образа: колонны, волнистые карнизы, вазы, кронштейны на верху, поддерживающие подушку с Императорской короной, испещренные всею роскошью барочной резьбы, – все это соединяется в блестящую, величественную и царственную сень над чудотворным образом и с первого же взгляда напоминает стол своеобразный и типичный стиль Растреллиевских работ.
Как бы то ни было, Ахтырский собор стал в нашем крае первым опытом насаждения блестящего церковного стиля елисаветинских времен. Этот опыт был во многих отношениях неудачен: но при всем этом он был толчком к дальнейшему у нас распространению и развитию этого стиля в духе вышеуказанной нами Растреллиевской школы.
П. Фомин «Церковные древности Харьковского края»
Покровский собор (1753 г., архитекторы Д.В. Ухтомский и С. Дудинский) в плане трехчастный, состоит из огромного восьмерика (по осям 28,5х28,5 м) с четырьмя опорными столбами (3,5х3,5 м в сечении), образующими подкупольный квадрат (8,25х8,25 м), квадратных алтаря и бабинца (оба 8,5х8,5 м) с маленькими (2х3 м в интерьере) камерами по сторонам. Вся длина храма по внешнему промеру 45 м. Опорные столбы несут центральный купол при помощи подпружиых арок и плоских парусов. Боковые помещения перекрыты сомкнутыми сводами и увенчаны декоративными куполами. Высота центрального купола в интерьере — 39 м. И боковые, и центральный купола завершены верхами с декоративными фонариками и главками. Вся высота главного купола с крестом 46 м.
Фасады собора оформлены рустованными пилястрами, а окна – наличниками с треугольными лучковыми сандриками. Западный фасад имеет глубокую арочную нишу с балконом, соединенным дверью с хорами. Расположенный здесь главный вход, оформлен четырехколонным портиком. Сдержанная орнаментальная лепка растительных и рокайлевых мотивов и невысокого рельефа фигуры архангелов над главным входом как нельзя лучше гармонируют с архитектурой интерьера.
Благодаря плану, оригинальному интерьеру с высотно раскрытым пространством Покровский собор является единственным в своем роде памятником в архитектуре украинского барокко.
Логвин Г.Н. «Украина и Молдавия». – М.: «Искусство», 1982 г.
