Действующий двухэтажный пятиглавый православный храм, сооружен в 1753-1762 г. по проекту С.И. Чевакинского в стиле русского барокко. Назван в честь Николы Морского (Святого Николая), которого церковь считает спасителем моряков. Это собор стал своеобразным мемориалом в память погибших моряков. На его стенах укреплены доски с именами погибших моряков (есть имена погибших на подводной лодке «Курск»).
16 июля 1752 года императрица Елизавета Петровна подписала указ о возведении взамен обветшавшей деревянной Никольской церкви новой каменной. Разработка проекта нового морского храма была поручена архитектору Адмиралтейств-коллегии Савве Ивановичу Чевакинскому. По преданию, инициаторами постройки были тогдашний президент Адмиралтейств-коллегии М.М. Голицин (младший) и сам Петр Великий. Архивариус А.И. Богданов в своем «Описании Санкт-Петербурга» 1749-1751 г. указывает, что храм построен «по образцу Астраханского собора о пяти главах, о чем от Петра 1 в 1721 году в бытность в Астрахани с означенным генерал-адмиралом рассуждение чинено». Сходство между Астраханским и Петербургским соборами отсутствует, за исключением разве что пятиглавия, однако само «рассуждение» могло произойти. В 1722 году там же в Астрахани Петр распорядился о постройке морской Богоявленской церкви в Кронштадте, но как в Кронштадте, так и в Петербурге петровский указ был выполнен не скоро. Петербургский Морской собор был выстроен «о пяти главах», что в столице в середине 18 века было ещё редкостью. Всю первую половину столетия храмы строились по образцу Петропавловского собора – одноглавые, зального типа, со шпилем на колокольне. Появление во времена Елизаветы Петровны пятиглавых храмов воспринималось как возвращение к русской православной традиции.
После наводнения осенью 1752 года, когда вода затопила место, где предполагалось строительство, проект был изменен и собор стал выше на 2,13 м. Руководил строительством сам архитектор, в помощь ему был дан каменных дел мастер М.А. Башмаков, впоследствии построивший церковь Святых Захария и Елисаветы в Главном Адмиралтействе. В 1756 году начались работы по наружной отделке храма. По проекту фасады храма были оформлены капителями коринфского ордера, пилястрами, рокайльными наличниками и скульптурой. В тимпанах четырех фронтонов предполагалось сделать «штукатурною работою сияние с облаками и херувимами». Для этой работы Чевакинский рекомендовал лепного мастера Фридриха Партира. Позднее он же делал лепные украшения для интерьеров храма. Сложности вызывало изготовление металлических конструкций для глав собора. Для их заказа архитектор в начале 1757 года сам лично ездил в Тулу к владельцу железоделательных заводов П.А. Демидову. Тот оказал Чевакинскому всяческую помощь и поддержку. Привезенные из Тулы железные конструкции куполов были поставлены на барабаны, вызолочены мастером Моисеем Сарычевым с помощником Иваном Харитоновым, и к осени 1760 года на храме были водружены кресты. П.П. Демидовым были исполнены конструкции и вызолочен шпиль колокольни.
Необыкновенное великолепие храма поражает взгляд и ныне. Золоченые главы широко расставленных барабанов видны издалека и производят впечатление праздничности и богатства. При приближении к собору кажется, что объем его словно бы увеличивается. Сложность конфигурации и обилие архитектурных деталей делают его монументальным. Торжественные ряды окон, череда тройных коринфских колонн, ажурные решетки балкончиков, богатство лепнины придают зданию нарядность дворца, подчеркнутую эффектным цветовым сочетанием небесно-голубого и белого.
В 1755 году, когда стены собора только были выведены под крышу, заблаговременно начались работы по подготовке к оформлению интерьеров. К этому времени Чевакинским были сделаны эскизы иконостасов и составлен перечень необходимых икон. Работы производились по верхней и нижней церквям отдельно. Иконы были написаны братьями Федотом и Миной Колокольниковыми, крепостными художниками. Иконы написаны на досках в стиле, характерном для убранства петербургских храмов 18 века, и являются типичным примером соединения приемов иконописи с со светской западноевропейской живописью. Размещение их в иконостасе несет конкретную символическую нагрузку. Резные иконостасы для верхнего и нижнего храмов были изготовлены группой адмиралтейских резчиков по эскизам Чевакинского, утвержденным в 1755 году. Основную работу выполнили резной подмастерье Игнатий Канаев и столярный мастер Савелий Никулин. Оба иконостаса решены в едином стиле. Обилие колонн, украшенных гирляндами цветов, каннелюрами, заполненными убегающими вверх ростками, коринфскими капителями, использование мелких архитектурных деталей удачно перекликаются с пышной наружной отделкой храма. Резные киоты доя икон выполнены в том же стиле, что и иконостасы.
Особенно великолепен верхний храм в честь Богоявления. Многочисленные пилоны, делящие храм на семь нефов различной длинны, создают эффектные перспективы, прихотливый повтор которых отвечает внешнему облику здания. Свет, льющийся из высоких окон и центрального купола равномерно рассеивается по интерьеру и дает мягкие блики на золоченой резьбе киотов. Иконостас верхнего храма поражает своей красотой и парадностью, а изящные пропорции колонн подчеркивают общее устремление ввысь. Резные Царские врата напоминают золотое кружево. Во время богослужения они отворяются, и взору молящихся предстает золоченая резная напрестольная сень – сверкающие позолотой витые парные коринфские колонны поддерживают навершие, украшенное сложным орнаментом, головками херувимов, ниспадающими складками золотой драпировки. В центре храма, напротив иконостаса, на ближайшем северном столбе установлена высокая проповедническая кафедра, с которой в старые времена зачитывали царские указы и объявления о победах русского флота. У южного столба устроено «царское место», украшенное золотой резьбой и обитое темно-малиновым бархатом с позументом. Здесь часто бывали русские цари и царицы. Над ним, в парусах центрального барабана вместо традиционных четырех Евангелистов помещены Российский Императорский герб, поддерживаемый ангелами – в северо-восточном и юго-западном, и вензель Елизаветы Петровны «Е 1» — в юго-восточном и северо-западном.
Одновременно со строительством собора неподалеку от него возводилась колокольня. Место для нее было выбрано строго на запад по центральной оси храма. Расстояние же определялось, по всей видимости, предполагаемой линией Крюкова канала. К 1750-м годам канал был прорыт только на участке между Невой и Мойкой, но мысль о его продолжении уже неоднократно обсуждалась. На участке перед собором канал был прорыт только в 1780-е годы, то есть через 20 лет после окончания строительства, но кажется, что архитектор заранее видел удивительный эффект сочетания водной глади и устремленной ввысь колокольни. В 1758 году колокольня была завершена и оштукатурена. Тогда же были подняты колокола и установлены часы с курантами. На Никольской колокольне был собран один из лучших колокольных наборов столицы – 13 колоколов. В курантах действовало 9 колоколов. В настоящее время на колокольне полностью используется механический звон.
Нижний храм во имя Святителя Николая Чудотворца был освящен в царствование Елизаветы Петровны 5 декабря 1760 года, накануне храмового праздника. В тот же день освящен правый придел нижнего храма в честь Усекновения главы Святого Иоанна Предтечи. При Екатерине II 20 июля 1762 года состоялось освящение верхнего храма в честь Богоявления и нижнего левого придела во имя прославленного в 1757 году Святителя Дмитрия Ростовского. В 1845 году в нижнем храме были заменены Царские врата главного иконостаса. Их сделали «по тому же рисунку, какой настоящие имеют, с малым токмо изменением меры оных в ширину и высоту». Из позднейших ремонтов в соборе необходимо отметить замену в 1862 году архитектором Г.И. Карповым деревянных лестниц, ведущих в верхний храм на каменные. Остальные работы были, как правило, крайне незначительны и не изменили облика собора. После перехода храма в Морское ведомство, в 1901 году, в верхней церкви была устроена сохранившаяся до нашего времени Голгофа. В 1908 году в церковной ограде был установлен памятник офицерам и матросам Гвардейского экипажа, погибшим на эскадренном броненосце «Император Александр Ш».
По книге: Исакова Е.В., Шкаровский М.В. Никольский «Морской собор и другие морские храмы Санкт-Петербурга». – СПб.: «Паритет», 2003
Канонический и современный
Привычная оценка архитектурного облика Николо-Богоявляенского Морского собора относит его к шедеврам «русского барокко». Чего же в нем больше ‒ исконного русского или модного в XVIII веке барочного? Какие идеи хотели вложить создатели собора в его архитектурный образ? И что при этом бралось за образец?
Прообразы
Никольский собор был заложен в 1753 г. по повелению императрицы Елизаветы Петровны по образцу собора Успения Пресвятой Богородицы в астраханском Кремле. Чем был обусловлен выбор именно этого образца? В первую очередь, тем, что императрица любила и почитала своего отца, Петра Великого.
По свидетельству Ключаревской летописи однажды Пётр I после литургии в Успенском соборе воскликнул: «Во всём моём государстве нет такого лепотного храма!» Произошло это в 1722 году, когда после принятия императорского титула, государь посетил Астрахань, форпост предстоящего Персидского похода, в котором должна была принять участие Каспийская флотилия. По благополучном окончании похода в Успенском соборе был отслужен благодарственный молебен и храм стал почитаться как Морской.
Собор Успения Пресвятой Богородицы в Астрахани строился трудами митрополита Сампсона, руками зодчего Дорофея Мякишева в 1698–1710 гг. Свое именование он унаследовал от прежнего собора, сильно обветшавшего и разобранного в конце XVII века. И для старого, и для нового храмов главным иконографическим образцом был пятиглавый Успенский собор (1475), святыня царского града Москвы, именовавшегося «домом Пресвятой Богородицы». К кремлевскому Успенскому собору восходит план шестистолпного с пятью апсидами астраханского храма. Однако в остальном собор отвечал иконографической программе митрополита Сампсона, которая перекликалась с архитектурными решениями современных ей храмов московского круга –Успенским собором Иосифо-Волоколамского монастыря и соименным собором в Рязани. В столичном зодчестве в то время получил развитие «нарышкинский стиль» (названный так по фамилии основных заказчиков, родственников Наталии Кирилловны Нарышкиной, второй жены царя Алексея Михайловича). Он отличался помимо прочего ярусным построением и нарядностью декора, соединившего традиционное русское узорочье с переосмысленной орнаментацией западного (польского, голландского и пр.) маньеризма.
Большой пятиглавый четверик астраханского собора внутри был сделан двухэтажным. Нижний зимний храм Владимирской иконы Божьей Матери со всех сторон окружен аркадой, служившей основанием галереи. Его интерьер с низкими сводами и затемненным пространством был решен в соответствии со своим назначением – усыпальницы астраханских архиереев. Ему противопоставлено радостное светозарное пространство верхнего, высокого двусветного храма Успения Пресвятой Богородицы, для которого был создан редчайший по композиции восьмиярусный резной золоченый иконостас (1703–1704), несомненно, привлекший внимание Петра I.
Историк И. Пушкарев в 1839 г. отмечал, что Петру Великому понравился астраханский собор, «как здание, напоминающее великолепие и красоту Греческих (т.е. древних православных – Прим.автора) храмов; почему и предположил соорудить в Петербурге подобную церковь, назначив строителем ее Генерал-Адмирала Князя М.М. Голицына».
Храмоздатели
Набожной Елизавете Петровне, без сомнения, импонировала московская старина, воплощавшаяся в числе прочего в созданных ее прямыми предками «нарышкинских» храмах. Императрица содействовала распространению пятиглавия как традиционного типа, подчеркивающего преемственность петербургского зодчества от древнерусского, воспринявшего в свою очередь пятиглавие из Византии. Известны ее указы, данные архитектору П.А.Трезини к проекту Спасо-Преображенского собора, «чтобы главы делать против глав соборной церкви Успенья» (1745) и к будущему Князь-Владимирскому собору (1747) – строить «о пяти главах по древнему российскому обычаю», а также аналогичное предписание Ф.Б. Растрелли для собора Смольного монастыря (1748), куда она одно время предполагала удалиться.
Проектирование и строительство Никольского собора был поручено архитектору Адмиралтейств-коллегии С.И. Чевакинскому, работавшему с «палатным дел мастером» М.А. Башмаковым. Вся жизнь зодчего прошла при Адмиралтейском ведомстве: учился в Москве (сначала в Школе навигацких наук, затем в Морской Академии). В царствование Анны Иоанновны, когда старшим поколением архитекторов разрабатывались композиционные принципы планировки столицы, Чевакинский состоял в учениках, а потом помощниках при адмиралтейском архитекторе И.К. Коробове. В 1740-е годы Чевакинский принял его обязанности, включавшие строительство зданий всех типов для нужд Морского ведомства, и стал одним из ведущих зодчих петербургской школы. Он проектировал Исаакиевский собор, возводил дворцы для Шувалова и Шереметева, императорскую резиденцию в Царском Селе, пока его не сменил Ф.Растрелли. Именно такой мастер, соединявший в себе хорошую выучку, богатый опыт архитектора-практика, безусловный талант и национальное понимание архитектурной формы, мог воплотить эстетические идеалы заказчика.
Кто еще входил в число храмоздателей по должности? Президент Адмиралтейств-коллегии и главноначальствующий в Петербурге в 1750-е годы князь М.М. Голицын, который в начале 1740-х годов служил астраханским губернатором. Невозможно обойти стороной и участие С.-Петербургского архиепископа Сильвестра (Кулябки), заложившего собор и освятившего его нижнюю церковь в декабре 1760 года. Сопричастный возведению других петербургских храмов (Троице-Измайловского, Спасо-Преображенского, Свв. Елизаветы и Захария), он принадлежал к числу известных богословов, вышедших из стен Киевской академии, и мог быть в авторах иконографической программы Никольского храма.
Между Мойкой и Фонтанкой
Попытаемся умозрительно реконструировать объемно-пространственную композицию Никольского собора, поскольку проектные чертежи Чевакинского до нас не дошли.
Выбор места для каменного собора определило положение деревянной на каменном фундаменте Никольской церкви, поставленной на «Адмиралейской зборной» площади в 1743 году. Тогда, в начале царствования Елизаветы Петровны, программно велось строительство полковых церквей, как правило –в центре расположения полка, возле плаца: Троицкая церковь в Измайловском полку, Спасо-Преображенская в Преображенском, Введенская в Семеновском и др. С конца 1730-х на основе предложений Комиссии санкт-петербургского строения формировалась регулярная планировка районов расположения полков.
В 1740-е гг. местность между Мойкой и Глухой речкой к западу от Вознесенского проспекта, освоенная служащими военно-морского ведомства, была распланирована на крупные кварталы Морского полка. Периметральная деревянная застройка для каждого квартала была типовой, поэтому оформление сторон улицы или площади фасадами домов предполагалось строго симметричным. Первые проекты предполагали включить каменную Никольскую церковь в состав здания Морского полкового двора, который должен был быть построен на том месте, где сейчас находится Никольский рынок. В этом случае огромный плац расстилался бы на другой стороне Глухой речки. Однако это так и осталось на бумаге. Проект храма по центру плаца и при нем отдельно стоящей колокольни Чевакинский представил в мае 1752 г., а осенью сильные наводнения трижды затопляли место, отведенное под застройку. Поэтому в Адмиралтейств-коллегии было решено поднять уровень нижнего храма на 3 аршина (более 2 м.) Такое требование заставило зодчего увеличить храм, полностью переработав проект. Для усиления конструкции были добавлены еще опоры, что изменило интерьер, особенно, если сравнивать с астраханским собором.
Громадный Никольский собор стал центром регулярной пространственной композиции, замыкавший перспективу Морской полковой улицы (совр. ул. Глинки), тем более когда в 1759 г. был обнесен осадом и оградой по проекту Чевакинского. Стремление преобразить городской ландшафт, сформировать силуэт Морской слободы было заложено и в образном решении центрического храма и ярусной колокольни. Она традиционно оформляла вход в собор с улицы, некогда шедшей по западной стороне плаца, на месте нынешнего Крюкова канала. Ее плавный взлет предвосхищал формы собора, а венчание луковкой со шпилем подчеркивало образ корабля, представленный в Петербурге шпилями Адмиралтейства и Петропавловского собора, а также неосуществленной колокольней Смольного монастыря.
Строительство столь великолепного ансамбля потребовало изменения планировки городских кварталов вокруг него, что отразилось в императорском указе 1761 г. Сенату – «между речками Мойкою и Фонтанкою строить каменное строение, а деревянному не быть».
Правдивость формы
Правдивость архитектурной формы является неотъемлемой в образе собора — все его элементы явлены в своей полноте. Как снаружи, так и внутри совершенно очевидна логика архитектурного построения – равноконечный («греческий») крестообразный основной объем с пятью световыми главами.
Образ Никольского собора был призван достичь впечатления единства, особенно с некоторого расстояния, поскольку изначально здание должно было доминировать на большой квадратной площади. Преобладает горизонтально ориентированный объем храма, в расположении куполов подчеркнута пространственная широта, которая сообщает зданию благородную величавость. Четыре главы традиционно поставлены вокруг пятой на диагоналях квадрата так, что как при фронтальной точке зрения (по сторонам света), так и с углов, выстраивается в линию композиция из трех неперекрывающих друг друга равных венчаний.
Отдельного разговора заслуживает использование на фасаде мотива из трех коринфских колонн большого ордера, объединенных общим пьедесталом, и последовательное развитие этого приема в оформлении углов здания. С конца XVI в. именно ордер коринфского типа рассматривается в архитектурных трактатах как «первоордер» храма Соломона. Он применялся и в допетровской архитектуре, однако в такой трактовке мог вызывать и более сложные аллюзии: обращение к библейской древности или даже к символическому отображению идеи Триединства. Конкретные архитектурные прототипы могли быть почерпнуты из неоднократно гравированных и привозившихся в Россию видов священного города Рима — например, группы из трех колонн, сохранившиеся от портика Октавии, храмов Веспасиана или Диоскуров на Форуме. Вариации этой темы в итальянском барокко также были известны – в их числе римские церкви Санти-Винченцо-э-Анастасио и Сан Марчелло аль Корсо.
При всей пышности декора Никольского собора поражает отсутствие аффектации формы, свойственное проектам храмов Ф.Б. Растрелли, например, Смольному собору. Чевакинский отказывается от острых форм, таких как треугольные фронтоны, сильная креповка карнизов, предпочитая использовать мягкие дуги фронтонов, скорее родственные московским полуглавиям, горизонтально положенные овальные окна. Рокайльный скульптурный декор с традиционным изображением херувимов, парящих в облаках, был исполнено лепщиком Ф. Партиром, привыкшим оформлять дворцы Елизаветы Петровны.
Интерьер
Пространство трехпрестольной нижней церкви своей затеменностью и отрешенностью от внешнего мира как бы подготавливает к ликующую, праздничному настою верхнего храма.
Две просторные лестницы, первоначально деревянные, расположенные в западных квадратных компартиментах под боковыми главами, позволяют прочувствовать собственными ногами путь горе. Парные лестничные башни в Древней Руси вели на хоры только в главнейших княжеских соборах. Эта традиция была унаследована от величайшей христианской святыни – храма Святой Софии в Константинополе.
Взойдя в Богоявленский храм, оказываешься совсем близко к алтарю. Восхищает резной золоченый иконостас по проекту Чевакинского, образа, написанные братьями Колокольниковыми, залитый светом, льющимся из трехъярусных окон северной и южной стен трансепта. Обрамление Царских Врат коринфскими колоннами, увитыми цветочными гирляндами и поддерживающими лучковый фронтон, аналогично решению центральной части фасадов. Сама композиция напоминала современникам Адмиралтейские триумфальные ворота, стоявшие на Невском проспекте до 1751 г.
Еще в XVII веке в интерьере ряда посадских храмов получает распространение широтная ориентация планировки, когда, при сохранении сакрального пространства в восточной части, место для прихожан намеренно сокращается и располагается вдоль поперечной оси храма прямо перед солеей, так, чтобы богослужебное действо могло восприниматься паствой полнее и прочувствованнее. Собственно центрический характер интерьера раскрывается только при открытых Святых Вратах, когда пространство стремительно развивается как ввысь, так и на восток, более чем северная и южная ветви креста.
Архитектура Никольского собора среди других петербургских храмов эпохи барокко выделяется редким единством замысла и воплощения, отразившем характер его своеобразия: одновременно канонический и современный.
воспроизведено по: Е. Станюкович-Денисова. Канонический и современный//Вода Живая. Спец.вып.1. 2012. С.40-43
Бело-голубой с золочеными куполами собор и его стройная колокольня на берегу Крюкова канала – один из лучших памятников барокко в Петербурге. Сейчас его интерьер – уникален, ибо иные примеры этого стиля в городе почти все уничтожены. Выбор места стороительства собора кроме наличия свободного участка в южной части Полкового двора, определялся и близостью водных путей — Фонтанки, Екатерининского (ныне Грибоедова) и Крюкова каналов.
Николо-Богоявленский храм состоит из двух церквей — нижней и верхней. Нижняя церковь освящена во имя святителя Николая Мирликийского Чудотворца — покровителя всех путешествующих, в том числе и по морю. Верхняя церковь освящена во имя Богоявления Господня. Поэтому полное название храма — Николо-Богоявленский собор.
В 18 веке на месте Никольской площади находился плац Морского полкового двора. Для лейб-гвардии морского экипажа в 1743 году в центре площади была построена деревянная церковь. Однако из-за влажного климата церковь стала быстро ветшать. Тогда по ходатайству князя М. Голицына перед императрицей Елизаветой было решено построить каменную церковь по образцу Астраханской. Она должна была стать главным храмом Российского флота. Проект был выполнен архитектором С.И. Чевакинским. Началось строительство в июле 1753 года. Чуть позже к западу от храма возводится колокольня. Ее построили в 1758 году, раньше церкви. После наводнения осенью 1752 года, когда вода затопила место, где предполагалось строительство, проект был изменен и собор стал выше на 2,13 м.
При освящении собор наименован морским, в нём отмечались победы российского флота. Главная святыня собора — греческая икона святителя Николая Чудотворца XVII века с частицей его мощей — находится в нижнем храме. По распоряжению Екатерины II храму были подарены 10 образов в честь побед русского флота в битвах со шведами и турками. С тех пор подарки храму делали многие известные люди: композитор Пётр Ильич Чайковский, поэтесса Анна Ахматова и другие.
Позже около церкви разбивается сад, проект которого выполнен также С.И. Чевакинским. А позже он был объединен со сквером, построенным купцом Тупиковым. Так рядом с храмом появился публичный сквер, в котором в 1908 году был установлен памятник офицерам и матросам, погибшим при Цусиме 15 мая 1905 года на броненосце «Император Александр III». При храме в 1870 году было организовано благотворительное общество со школой, больницей, приютом и женской богадельней.
Двухэтажный Николо-Богоявленский храм представляет в плане равноконечный крест. В качестве украшений используются лепные гирлянды из цветов и листьев, декоративные скульптуры, стройные белые колонны У храма пять глав с позолоченными куполами. Фасад раскрашен в ярко-голубой цвет. Праздничность храма создают позолоченные купола. А дополняют фасады балконы с узорными коваными решётками.
В стороне от храма расположена четырехъярусная колокольня. Три нижних яруса колокольни украшены колоннами. Верхний ярус венчает купол с тонким шпилем. Поскольку колокольня сужается кверху, а стены двух нижних ярусов вогнуты, создается впечатление ее воздушности. На Никольской колокольне был собран один из лучших колокольных наборов столицы – 13 колоколов. В курантах действовало 9 колоколов. В настоящее время на колокольне полностью используется механический звон.
В верхней церкви можно увидеть резной иконостас (работа мастера И. Канаева). Его украшают иконы, выполненные в византийской традиции (работа живописцев Колокольниковых). Колоннада украшена резьбой в виде гирлянд из цветов и листвы (работа мастера-резчика Игнатия Канаева).
В центре храма, напротив иконостаса, на ближайшем северном столбе установлена высокая проповедническая кафедра, с которой в старые времена зачитывали царские указы и объявления о победах русского флота. У южного столба устроено «царское место», украшенное золотой резьбой и обитое темно-малиновым бархатом с позументом. Здесь часто бывали русские цари и царицы.
Собор имел много исторических достопримечательностей, связанных с историей русского флота, в числе которых были образ святого великомученика и целителя Пантелеимона, подаренный командой гвардейского экипажа крейсера 1 ранга «Рында» и привезенный со святой горы Афон по окончании дальнего похода, икона Николая Угодника — покровителя моряков с частичкой мощей.
После революции, как и все храмы, Николо-Богоявленский храм пострадал, но не был закрыт. Во время блокады здесь утром и вечером ежедневно проводились службы. С 1941 год по 1999 год он являлся кафедральным собором. Здесь жил Митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий, будущий Патриарх Алексий I.
В 1989 году в Николо-Богоявленском храме была установлена памятная доска в честь погибшего экипажа подводной лодки «Комсомолец». В 2000 году в храме установлены памятные доски с именами погибших моряков на подводной лодке «Курск». Здесь также можно видеть и памятные доски членам экипажей других погибших лодок.
В 2000 году в нижнем ярусе колокольни освящена часовня.
http://templespiter.ru/view_cercov.php?id=63
Одним из выдающихся сооружений Санкт-Петербурга, выстроенных в стиле елизаветинского барокко, является Николо-Богоявленский Морской собор, построенный по проекту архитектора С. И. Чевакинского в 1753-1762 годах. По преданию, собор был возведён по образцу Астраханского собора, понравившегося некогда Петру I, который пожелал соорудить такой же храм в столице.
Собор, стоящий посреди широкой площади, среди зелёных насждений, выглядит как-то особенно нарядно и празднично. Построенный в форме равноконечного креста, он декорирован 68-ю колоннами коринфского ордера, сгруппированными, как правило, по три и установленными на высоких постаментах. Пояс колонн дополняется широким ожерельем антаблемента, прорезанного овальными окнами. Храм венчают пять свободно расставленных башен с куполами, из которых центральная, восьмигранная, лишь немного возвышается над боковыми. Декоративная отделка стен собора, обрамления полуциркульных и лучковых дверей и окон, скульптурное заполнение тимпанов фронтонов отличаются необыкновенно выразительной и изящной лепкой. Это горельефные и выполненные в полном объёме головы херувимов среди клубящихся облаков, цветов и пальмовых листьев. Пластика скульптурных форм — энергичной раскреповкой карнизов над колоннами и в разрывах фронтонов, с сочными профилями тяг. Богатство декоративного убранства фасадов дополняют кронштейны в виде пальметок, поставленные во фризе антаблемента по осям колонн. Не менее нарядны балконы с коваными узорными решётками и кронштейнами, украшенными вырезанными из металла цветами и листьями. Собор делится на две церкви — нижнюю и верхнюю.
Величественно смотрится верхняя церковь Богоявления Господня, освящённая 20 июля 1762 года. Просторная и светлая, она разделяется пилонами на семь нефов. Её иконостас, словно подпирающий свод своей великолепной колоннадой, поражает искусством резьбы, пышностью орнамента, богатством растительного узора (резчик И. Ф. Канаев). Стволы колонн увиты гирдяндами цветов и листьев чрезвычайно тонкого рисунка. Особенно ценными в иконостасе являются образа, написанные живописцами середины ХVIII века М. Л. и Ф. Л. Колокольниковыми и выполненные в византийской традиции. Они очень своеобразны и выразительны, включают множество фигур, показанных порой в сложных ракурсах.
Не менее интересны десять образов, подаренных собору Екатериной II в память побед, которые были одержаны русскими моряками над турецким и шведским флотами в 1770, 1789 и 1790 годах. Главной святыней нижней церкви собора, освящённой 5 декабря 1760 года, является икона Святителя Николая Чудотворца греческого письма ХVII века, перенесённая в новый храм из старой деревянной церкви. В 1835 году для образа был сооружён золотой венец с драгоценными камнями, а позднее — и золотая риза. К святыням храма принадлежат также частицы мощей Святителя Николая Чудотворца, Святого Феодосия Черниговского и священномученика Александра. На набережной Крюкова канала, в нескольких десятках метров от собора, высится четырёхъярусная колокольня, возведённая в 1756-1758 годах. Лёгкая и изящная, она стройной многоступенчатой пирамидой устремляется в небо, завершаясь острым шпилем. Три нижних яруса колокольни декорированы колоннами, верхний же ярус трактован как барабан, увенчанный куполом. Колокольня одинаково эффектно смотрится как со стороны Крюкова канала, так и со стороны канала Грибоедова.
Вместе с Медным всадником, Адмиралтейством, Исаакиевским собором, Смольным собором, Петропавловской крепостью и Биржей, храмовый комплекс Николо-Богоявленского собора принадлежит к тем достопримечательностям Петербурга, которые давно стали его образными символами. В 1941 году Николо-Богоявленский Морской собор получил статус кафедрального храма. Он был одним из самых посещаемых в Петербурге.
Памятуя о многочисленных чудесах, которые творил святой Николай в земной жизни и за её пределами, горожане постоянно шли в его храм возносить горячие молитвы за своих близких. С 1870 года при соборе действовало благотворительное общество со школой, больницей, приютом и женской богадельней. Николо-Богоявленский Морской собор после революции не закрывался. В 1908 году в саду при соборе был установлен памятник матросам броненосца «Император Александр III», геройски сражавшимся в Цусимском сражении в мае 1905 года. Сооружённый по проекту архитектора Я. И. Филотея, он представляет собой гранитный обелиск, увенчанный фигурой бронзового орла с крестом. Бронзовые рельефы на постаменте исполнены по эскизам скульптора А. Л. Обера.
Из книги: Крюковских А. П. Петербургские храмы. — Санкт-Петербург. Издательство: «Паритет», 2008
Морской Богоявленский собор получил свое начало в 1753 г. Нижняя церковь освящена в 1760 г., а верхняя окончена и освящена в 1762 г. Престолов в сем соборе четыре, главный – во имя Богоявления Господня.
При сем соборе имеются две каменные часовни, из коих одна построена в 1869 г. в память спасения драгоценной жизни Государя Императора Александра II в Париже 25-го мая 1867 г., а другая в 1865 г.
Причта состояло издавна: протоиерей один, священников два, диакон один, дьячков два, пономарей два и просфорня одна. С 1862 г. при соборе состоит второй диакон на дьяческой вакансии. Жалования причт получает из Спб. уездного казначейства и помещается в церковном доме; сверх этого причт пользуется процентами с капитала в 10 006 руб. 77 коп., пожертвованного разными лицами в разное время на вечное поминовение в пользу причта. При сем соборе существует с 1870 г. Приходское Благотворительное общество.
Настоятель протоиерей Григорий Евграфович Романовский, в 1851 г., по окончании Академического курса, рукоположен в сан священника к церкви св. Марии Магдалины в г. Павловске, в 1853 г. перемещен к Ильинской Померанской церкви Новгородского уезда, в 1868 г. переведен в г. Новгород настоятелем к Федоро-Стратилатовской церкви… в 1871 г. возведен в сан протоиерея… в 1885 г. определен благочинным 11 столичных церквей и одного собора. В 1888 г. определен настоятелем Морского Богоявленского Николаевского собора. Имеет: набедренник 1856, бархатную фиолетовую скуфью 1859, камилавку 1864, наперсный крест 1871, ордена: Анны 2 степени, Владимира 4 степени.
Протоиерей Сергей Александрович Соллертинский, с 1871 г., по окончании курса Спб. духовной академии со степенью кандидата богословия, допущен к чтению лекций в академии в качестве приват-доцента; в 1880 г. утвержден в должности преподавателя Закона Божий в Александроневском духовном училище, в 1884 г. получил звание доцента академии, в 1888 г. рукоположен во священника к сему собору. Имеет: камилавку, набедренник 1888, наперсный крест 1891, ордена: Станислава 3 степени, сербский св. Саввы 3 степени.
Церковный староста техник-архитектор коллежский советник Иоанн Николаевич Иорс утвержден на первое трехлетие в 1891 г. Сиротствующих 19 душ.
«Краткие сведения о церквях и священно-церковнослужителях Санкт-Петербурга». — СПб., 1895 г.
