А. И. КУПРИН И ИМПЕРАТОРСКАЯ СЕМЬЯ
Наше время благодатно для историков: открываются архивы, выявляются новые документы, снимаются запреты, уничтожаются идеологические шоры, развенчиваются мифы. Много нового стало известно за последние годы и о замечательном русском писателе Александре Ивановиче Куприне (1870-1938), родившемся в Наровчате Пензенской губернии, где ныне столь действенно и благодарно сохраняют и приумножают память о нём. В эти перестроечные годы мне удалось сделать открытие, не выходя за стены фондохранилища Объединения литературных музеев в Пензе.
Известно, что у истоков купринской коллекции Объединения стояла дочь писателя Ксения Александровна (1908-1981), незадолго до смерти передавшая в музей привезённые из Парижа семейные реликвии, книги, письма. Среди прочих находилось три письма с первоначальной атрибуцией «от неустановленных лиц». Хотя документы были подписаны, но имена были неизвестны и никогда не упоминались в круге знакомых писателя. Результатом исследования стало открытие нового факта — переписки А. И. Куприна с членами российской императорской семьи. Но сначала о ранее известных связях А. И. Куприна с «венценосными Романовыми».
Куприн поселился в Гатчине, в 40 км от Петербурга, в 1911 году и прожил там до ухода в эмиграцию в 1919 году. Ранее мы знали, что в Гатчине дочь писателя Ксению французскому языку обучала мадемуазель Барле — учительница детей Великого князя Михаила Александровича (1879-1918), младшего брата Императора Николая II, жившего и служившего в Гатчине. Кроме того, из знаменитых псарен Михаила Александровича известнейшим русским кинологом В. Приклонским Куприну был подарен щенок редкой исконно русской породы — меделян Сапсан, ставший героем замечательного рассказа «Мысли Сапсана о людях, животных, предметах и событиях» (1917; 1921). Кстати, хорошо известна фотография Куприна с Сапсаном, благодаря которой современные кинологи-историки могут узнать, как выглядела ныне утраченная легендарная порода. Куприна называли «всероссийским гатчинским жителем», он был уже очень знаменит, его в лицо знал весь город. Знали о нём и в императорской семье, во всяком случае, сестра Николая II Великая княгиня Ольга Александровна, также жившая в Гатчине. Какие-то разговоры о жизни членов императорской семьи могла приносить мадемуазель Барле, но лично встречаться им тогда не приходилось. У каждого был свой круг общения, и своя жизнь.
Серьёзные события начались в 1917 году. 2 марта 1917 года Император Николай II отрёкся от престола в пользу своего младшего брата Великого князя Михаила Александровича. Последний отказался от восприятия власти, передав решение вопроса об «образе правления» Учредительному собранию, которое должно было созвать Временное правительство. В ноябре 1917 года Михаил Александрович был арестован по решению Петроградского военно-революционного комитета и находился в Гатчине под домашним арестом. 7 марта 1918 г. он был доставлен в Петроград и спустя два дня выслан в Пермь вплоть до особого распоряжения. В ночь с 12 на 13 июня 1918 года Великий князь был похищен из гостиницы в Перми, где находился под надзором Пермской ВЧК, и убит Г. Мясниковым под Пермью в районе местечка Малая Язовая. Останки его не найдены до сих пор.
В газете «Молва» № 15 от 22 июня 1918 года вышел фельетон Куприна «Михаил Александрович», в защиту Великого князя. Хотя он не знал его лично, но рассказы о простоте и непритязательности Великого князя вызывали симпатию у Куприна. В фельетоне он писал:
«Почти все Романовы были мстительны, эгоисты, властолюбивы, неблагодарны, двуличны, жестоки, трусливы, вероломны и поразительно скупы. В Михаиле Александровиче нет ни одной из этих наследственных черт».
Об «исключительной доброте и доверчивости» Михаила Александровича вспоминали многие знавшие его. Писатель скоро поплатился за свою политическую недальновидность. Его фельетон был воспринят новой властью как агитация за восстановление на троне «Императора Михаила». По постановлению следственной комиссии при Революционном Трибунале в Гатчине в ночь на 1 июля 1918 года А. И. Куприн был арестован и на следующий день перевезён в Петроград. Всего он пробыл под арестом три дня, 4 июля 1918 года Куприна освободили. Характерно, что разыскивающей в эти дни мужа Е. М. Куприной матрос ответил по телефону, не разобравшись вначале:
«Куприн? Расстрелян к чёртовой матери!».
Тем не менее, Куприн не угомонился и не испугался. Как установила Т. А. Кайманова, которой удалось разыскать редчайший, имеющийся в России в одном экземпляре, сборник очерков Куприна «Тришка-будильник» (без места издания, 1919), писатель вновь помещает в нём свой очерк уже с полным титулом в названии «Великий князь Михаил Александрович». Это можно расценивать как акт гражданской смелости и прямой вызов беззаконной власти. Дальше последовала вполне сознательная эмиграция, вместе с войсками отступающего Юденича, сначала в Финляндию, затем переезд в 1920 году в Париж. Эти факты были известны ранее.
Необходимо сказать, что Куприн не был ни монархистом, ни анархистом, ни социалистом.
«Никогда ни к какой партии не принадлежал, ни принадлежу и не буду принадлежать», — писал он.
И в другой статье:
«Я всё-таки пытаюсь разобраться в том клубке, в который спуталась нынешняя русская действительность».
angeli-aleksandra-fedorovnaАлекса́ндра Фёдоровна, урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская, супруга Николая II. Портрет работы Генриха фон Ангели.
Его слова о членах императорской семьи отражают не его политические взгляды, а морально-этические нормы порядочного сострадающего человека. Ф. Фёдоров, сотрудник Центрального гос. архива Октябрьской революции, указывает на публикацию 1923 года в эмигрантской «Русской газете», где А. И. Куприн пишет об Императрице Александре Феодоровне, супруге Николая II:
«… в эти-то прискорбные, жуткие дни и месяцы мы и видим из немногих писем Государыни, какими прекрасными предсмертными белыми цветами вдруг расцветает её человеческая, женская, материнская душа. Каким глубоким тихим христианским светом светит из её последних писем к Вырубовой <…> Но мы не чувствуем в словах Государыни ни робости, ни тревоги. Только готовность встретить кончину безропотно, только христианское прощение врагам, только благословение заблудшей России и молитва о её выздоровлении».
