8 анекдотов о Суворове
Он хлебал с солдатами речную воду из котелка, хамил фаворитам Екатерины II и учил людей думать по-русски. Неважно, какие из историй про Александра Васильевича Суворова являются правдой, а какие нет. Все они — о достойном поведении великого полководца, который и в мирное время оставался настоящим патриотом. Мы решили вспомнить исторические анекдоты о национальном герое.
Поднять солдатский дух
После одного форсированного марша в Италии голодные уставшие солдаты сели на берегу реки. Достав ложки, они стали хлебать речную воду. Когда к ним подошел Суворов и спросил, что они делают, солдаты ответили: «Хлебаем итальянский суп, Ваше сиятельство».
Суворов достал свою ложку, сел рядом с подчиненными и последовал их примеру, приговаривая:
«Славный суп… Помилуй Бог, славный. Ваш фельдмаршал теперь сыт.
Ну, молчок, ребята! Французишки близко, один переход: у них много напечено и наварено, все будет наше».
Дерзость за пренебрежение
Однажды к Суворову с визитом приехал фаворит Екатерины I. I. Платон Зубов. Фельдмаршал принял его в дверях своей спальни в одном нижнем белье. Присутствующий при этом Гавриил Державин удивился такой дерзости.
Суворов объяснил, что это был ответ на поступок Зубова, который фельдмаршал воспринял как знак пренебрежения.
Ранее, когда Суворов после приема у императрицы явился к Зубову, тот встретил его в повседневном костюме, а не в полной парадной форме.
«Мне нужны воины, а не дипломаты»
Суворов получил от одного генерала прошение об определении его в армию. Нельзя было не заметить, что письмо было написано грамотно, идеальным слогом. «Хорошо написано, — сказал Суворов, — но мне нужны воины, а не дипломаты.
Мой Багратион (генерал Петр Иванович Багратион) так не напишет, зато имеет присутствие духа, расторопность, отважность и счастье.
Ум его образован более опытами, нежели теорией. В беседе его не увидишь, но он исполняет все мои приказы с точностью и успехом. Вот для меня и довольно».
О майоре-могузнайке
Князь Николай Васильевич Репнин, с которым фельдмаршал редко бывал в согласии, отправил к Суворову для переговоров своего любимца майора. Александр Васильевич принял его вежливо, но всячески пытался поймать гостя на «немогузнайстве» (Суворов не терпел, когда на его вопросы отвечали: «Не могу знать»), однако на каждый вопрос Суворова у майора находился ответ.
В конце визита фельдмаршал, надеясь смутить гостя, спросил: «Какое различие между князем Николаем Васильевичем и мной?». Находчивый майор ответил:
Разница та, что князь Николай Васильевич Репнин желал бы произвести меня в подполковники, но не может, а вашему сиятельству стоит лишь захотеть.
«Помилуй Бог, хорошо! — воскликнул Суворов, — Умный человек! Могузнайка! Подполковник, право, подполковник!»
Догадливый майор тотчас же был поздравлен всеми с чином подполковника.
По-русски, по имени и отчеству
Иностранного офицера, присланного адмиралом Ушаковым с новостью о взятии Корфу, Суворов спросил: «Здоров ли друг мой Федор Федорович?» Иностранец растерялся, не понимая, о ком идет речь. Когда ему разъяснили, кем интересуется фельдмаршал, офицер сказал: «Ах да! Господин адмирал фон Ушаков здоров». С гневом Суворов вскричал:
Возьми к себе свое «фон». Раздавай кому хочешь, а победителя турецкого флота на Черном море, потрясшего Дарданеллы и покорившего Корфу, называй Федор Федорович Ушаков!
Думать по-русски
Кто-то заметил при Суворове про одного русского вельможу, что он не умеет писать по-русски.
Стыдно, — сказал Суворов, — но пусть он пишет по-французски, лишь бы думал по-русски.
Шуба с императорского плеча
Суворов всегда тренировал свое тело к «сношению всех воздушных перемен»: он мог спать не только на соломе или сене, но и на голой земле, подложив под голову седло. В суровый мороз обливался водой со льдом и зимой не надевал шубу.
Заметив это, императрица Екатерина I. I. прислала Суворову дорогую шубу, приказав лакею сказать, чтобы «непременно шубу сию носил».
Как! — сказал Суворов, — солдату шубы по штату не положено.
И когда присланный подтвердил, что так соизволила императрица, Суворов сказал: «Матушка меня балует! Быть так!».
Шубу фельдмаршал принял с благодарностью, но надевал только когда ездил во дворец.
Кнут и пряник
Однажды Суворов остался недоволен действиями своего Фанагорийского полка во время маневров. Он позвал адъютанта и сказал: «Я хочу, чтобы Курису (бывший письмоводитель Суворова) передали прошение, пусть он переведет меня в другой полк. Не хочу с ними служить, они немогузнайки». Весь полк был приведен в чрезвычайное уныние этими словами.
В следующий раз действия полка были безупречны, и Суворов, начиная благодарность от полковника до рядового, закончил свою речь так: «Я вам друг, вы мои друзья». Потом приказал адъютанту сказать Курису, чтобы он оставил его в том же полку и продолжил:
Они добрые солдаты, они исправились. Они русские.
