В феврале 1932 года в Париже отмечалась юбилейная дата — 50-летие творческой деятельности Константина КОРОВИНА.
«Русская колония пожелала отметить мой юбилей концертом, — вспоминал художник. — И в зале Гаво был дан концерт. Во время концерта меня вывели на сцену как юбиляра. А. Н. Бенуа читал мне адрес». Бенуа отметил большой вклад Коровина как в русскую живопись, так и в театральное искусство, подчеркнув при этом, что «мастер, невзирая на свой почтенный возраст, полон творческих сил, и талант его так же ярок, как тридцать и сорок лет тому назад».
Зал Гаво едва вместил всех собравшихся. Перед виновником торжества и многочисленными почитателями его таланта выступили известные артисты. Романсы русских композиторов звучали под аккомпанемент самого Александра Глазунова. Для присутствующих также пели Надежда Плевицкая и Александр Вертинский, танцевали Ольга Спесивцева и Сергей Лифарь.
В юбилейные дни прошла и небольшая выставка работ Коровина, составленная из «пленительных этюдов ночного и дневного Парижа, воспоминаний о русских снежных ночах и театрально-декоративных фантазий». Эмигрантская пресса с восхищением писала, что «талант маститого художника» находится в «блестящем состоянии».
Примечательно, что такая же восторженная реакция последовала через некоторое время и с французской стороны. Известный искусствовед Дени Рош, побывавший на открывшейся в июне того же года выставке русского искусства, отмечал: «Гвоздем последнего зала были произведения Коровина. Юношеская свежесть и мастерство этого старейшины русских артистов восхитительны. Ночные улицы Парижа казались заданием почти невыполнимым, и вот, посредством мелькающих изумительных пятен света, брошенных с чудесной легкостью или распластанных шпателем, живописец, как бы играючи, взял то, чего желал».
Рошу вторил и другой французский рецензент. Упомянув, что Коровина с мольбертом и специально придуманной лампочкой можно нередко увидеть вечером на Монмартре, на углу одной из маленьких улочек в кольце зевак, он заключил: «Живой глаз, борода развевается ветром, он быстро кладет мазки кистью. На полотне нарождаются между мазками красок и благодаря искусной технике террасы кафе, игра разноцветных вывесок, фонарей, афиш… Развивая свой художественный почерк, русский импрессионист сочетал импульсивность русского искусства с гармоническим благоразумием французского искусства».
В дни чествования художника не остался без внимания и его литературный труд. По просьбе редакции эмигрантской газеты «Возрождение» он написал ряд автобиографических очерков, которые тогда же были опубликованы на страницах издания.
Отдала дань живописному и литературному талантам Коровина и выходившая в Риге эмигрантская газета «Сегодня». В посвященной мастеру статье она назвала его не только «поэтом и художником краски», но и «поэтом и художником слова».
©Кира Чащина
На фото: К. А. Коровин (1861—1939). Париж, 1930-е.
Подготовка публикации: ©Зеленая лампа, 25.02.2023
